613
мой, гордой и самоуверенной, чему Бестерджес, безусловно, был
очень рад, исключая одно но. Доверив дочери свою тайну, он рис-
ковал получить еще одну Астольдиону в корделоре. Дионелла, мало
кого признававшая себе равным, восхищалась отцом, наделяя его
массой исключительных качеств. Для нее он был не просто членом
Совета Десяти, председателем Консорциума и одним из величай-
ших чародеев Тейи — он был для нее кумиром. Тем, кто хранил
старинные традиции, оберегал цивилизованные устои и руководил
общественными институтами, олицетворяя верховную чародей-
скую власть. Преисполненная гордости за отца, она привыкла ви-
деть его в ореоле мудрости и величия, кратно преумноженными ее
воображением. Бестерджес, не будь идиотом, прекрасно сознавал,
к чему приведет крушение созданного ей идеала.
Печальный опыт с Астольдионой представал нагляднее неку-
да. Повторения Бестерджес не хотел, тем более что допустить его в
принципе не мог. Кому бы он оставил семейное наследие? Заточив
дочь вместе с матерью, он уничтожил бы собственный род точно
так же, как если бы позволил ей разоблачить его перед всем чаро-
дейским светом. Бестерджес понимал, что держать Дионеллу в не-
ведении недопустимо и неправильно, но также понимал и то, к
чему приведет его откровенность. Поведать наследнице обо всем
было объективной необходимостью, но сделать это следовало так,
чтобы не наступить на грабли Астольдионы. Дионелла, пошедшая
по пути своей матери, стала бы потеряна для него навсегда. Бу-
дущее цивилизации, ради которого так старался ее отец, оказалось
бы утрачено для него самого, отчего автоматически теряло всякий
смысл.
Сознавая всю тонкость льда, по которому надлежало пройти,
Бестерджес ждал удобного случая, подходящей атмосферы, нуж-
ного настроя, чтобы постепенно, шаг за шагом, открыться во всем
Дионелле. К сожалению, обстоятельства сложились иначе. События
стали развиваться столь стремительно, что он был вынужден по-
прежнему держать ее в неведении, считая это наилучшим выхо-
дом из положения. Бестерджес не желал, чтобы все сложилось
столь драматичным образом, однако что сделано, то сделано. Очу-
тившись в центре событий, которые она сама же и инициировала,
Дионелла узнала обо всем, и теперь это свершившийся факт; не-
обратимая действительность и ее важнейшая жизненная веха, где
можно и нужно сделать выбор, однако раз и навсегда. Да, отныне
она знает обо всем, но и судить надлежит только ей, не принимая
чужое мнение на веру. Даже если это мнение родной матери.
Ведьмы чародеям не враги. Они лишь выживали. Защища-
лись, но безрассудно не убивали. Их виды могут сосуществовать.
