611
тальное для них лишь инструмент, расходный материал, который
будет утилизирован, едва в нем отпадет всякая надобность.
Используя весь свой ум и красноречие, Астольдиона стара-
лась на совесть. Она искренне пыталась достучаться до мужа и
развеять тот дурман, что поселился в его всегда такой мудрой го-
лове; переубедить, пока он не натворил великих бед, если уж не
ради его самого, то ради Тейи. Увы, было слишком поздно. Яд,
влитый в его душу ведьмами, отравил Бестерджеса столь глубоко,
что обратного пути уже не существовало. Все усилия Астольдионы,
добивавшейся его прозрения, потерпели крах. Они вышли боком
самой Астольдионе. Когда она осознала, что мужа уже не вернешь,
к ней пришло и осознание, что прикинуться верной помощницей
теперь не получится. Убедившись в неподатливости супруга, на-
счет себя она убедила в том же и его. Бестерджес по-прежнему от-
носился к ней с заботой, однако доверять свои тайны перестал.
Астольдиона стала выжидать. С течением времени она надея-
лась, что ей удастся усыпить бдительность супруга. Мало-помалу,
неторопливо разыгрывая колебания, она попробует уверить его в
изменении своих взглядов. Ей предстояла долгая и кропотливая
работа, без всякой гарантии на успех, но альтернативы особо не
было. Вооружившись терпением, Астольдиона повела себя в соот-
ветствии с замыслом. Прекратив переубеждать Бестерджеса, она
начала разыгрывать свою роль, последовательно меняя состояния
оскорбленного молчания, гордого одиночества, семейной драмы,
обманутой любви и, наконец, периода сомнений. Но годы шли, а
результата что-то не наблюдалось.
Бестерджес регулярно навещал Астольдиону и вел себя очень
обходительно. Но откровений больше не было. Он находил уже
сказанное достаточным и не видел смысла что-либо добавлять.
Общаясь с женой, он изредка отвечал на ее вопросы о прошлом,
если считал такое уточнение целесообразным, однако о настоящем
больше не говорил. Именно поэтому Астольдиона не знала, что
Бестерджес, волею случая, встретил потомка древнего рода Саэр-
лингов. Не знала она и о том, какую роль в этом сыграла ее собст-
венная дочь, и продолжала играть, пока однажды не объявилась в
корделоре, на пороге узилища своей матери.
Артур пребывал в полуобморочном состоянии. Он услышал не
только про заточение Астольдионы, но и о разумных вирусах, Вто-
ром Столкновении планет и всем остальном, о чем успели побесе-
довать мать и дочь после побега из ортодариума Фрайбелона. Го-
ворилось все это, разумеется, не для Артура. Астольдиона бросала
обвинения в лицо Бестерджесу. Тот отвечал, однако не столько ей,
сколько дочери. Он не запирался. И даже не защищался. Последо-
