194
бов. Принцесса, дыша как загнанный зверь, выхватила кинжал,
собираясь перерезать веревку, удерживавшую лодку. Тварь сооб-
разила, что добыча сейчас ускользнет. Либо она атакует, либо ос-
танется без живой, сочащейся кровью плоти. Глустр выбрал пер-
вое. Спружинившись, он распластался в длинном прыжке, наме-
реваясь ударить девушку передними лапами. Талара, заметив этот
бросок, только и успела выставить перед собой кинжал, так и не
коснувшись им веревки. В следующую секунду чудовище настигло
ее и опрокинуло на дно лодки. Тут-то бы принцессе и конец. Еще
мгновение — и оно вцепилось бы девушке в горло убийственной
хваткой. Талара даже ощутила на лице исходившее из жуткой
глотки дуновение, тянувшее холодом и тленом с легкой примесью
серы. Глустр щелкнул зубами, но щелкнул мимо. Издавая похожие
на скулеж звуки, он вдруг забился, гремя о лодку когтистыми ла-
пами, словно его внезапно поразил припадок эпилепсии. Из груди
глустра, засаженный по самую рукоять, торчал кинжал, на кото-
рый он напоролся, навалившись на девушку. Обычный клинок не
причинял этой твари особого вреда, поэтому она не слишком бес-
покоилась о жалкой булавке в руках молоденькой человеческой
самки. Такое жало ее тревожило гораздо меньше, нежели глубокая
речная вода. Вот только жало оказалось непростым. Клинок из
Абериджа, созданный в далекие времена неким могущественным
чародеем, разил колдовских созданий беспощадно. Талара, осоз-
нав что произошло, покрепче стиснула рукоятку своего оружия и
стала дергать им из стороны в сторону, кромсая придавившего ее
монстра. Глустр захрипел. Его красные глаза потускнели. Зава-
лившись на бок, он сполз на дно лодки, судорожно дергая конеч-
ностями. Принцесса, вскочив на колено, перехватила кинжал и
принялась неистово колоть издыхавшее исчадие тьмы. Обратно во
тьму оно и отправилось. Поверженное зачарованным клинком, чу-
довище испустило последний хрип и затихло. Красные огни в глаз-
ницах погасли. Талара, продолжая наносить удары, остановилась
только тогда, когда поняла, что бьет в пустоту. Глустр не оставлял
после себя трупа. Не принадлежа этому миру, он развеивался без
следа, и лишь налет чего-то похожего на сажу напоминал о его не-
давнем существовании. Плюхнувшись на скамью, принцесса пе-
ревела дыхание, утирая со лба бисеринки пота.
На шум непродолжительной схватки так никто и не пришел.
Впрочем, особого шума-то и не было. Глустр не выл и не лаял,
привлекая внимание, а рычал и атаковал. Его и не держали как
сторожевого пса. Он не предупреждал о незваных гостях — он
убивал их. Девушке еще очень повезло, что тенепес не напал на
нее сразу, отвлеченный своим гнусным пиршеством, иначе кто
