170
шахту, "Дельта Тектоника" успешно обеззараживала, отчего все
контрольные пробы показывали удовлетворительный результат.
Здесь же протекало все то, что распространялось далеко за преде-
лы промышленной зоны. Сочась прямо из земли, вытекая из нее
большими и малыми ручейками, ядовитая смесь проникала в от-
водные штреки и уходила в глубины Хромитеи. Оценив происхо-
дящее, "Дельта Тектоника" не стала бороться с массовой утечкой
токсичных отходов — она намеренно превращала недра планеты в
гигантский отравленный отстойник.
С одной стороны, верховный комиссар не думал, что старик
лжет. С другой, его слова вновь всколыхнули приступ недоверия.
— Минутку! — воскликнул он. — А почему никто про это не знает?!
Если проблема носит настолько глобальный характер, утаить ее
просто невозможно!
— Кому надо — знают, — флегматично отозвался старый шахтер.
— Остальные… А от кого, простите, утаивать? Начальство в курсе,
роботы никому ничего не скажут, а простые люди и понятия не
имеют, что творится у них под ногами. Вы вот и сами, пока сюда
не кувырнулись, ни о чем таком даже не подозревали.
— А вы? Почему молчите вы?! — воскликнул Ван Эдвейс. — Вы
здесь работаете, вы все это видите — и не говорите никому ни
слова?!
— Я не молчу. Я говорю и показываю вам, — выразительно повел
рукой старик.
Верховный комиссар хотел было возразить, но осекся, разбираясь
в череде нахлынувших мыслей. Формулировать их пришлось уже
на ходу, поскольку ему настоятельно рекомендовали убраться из
этого опасного места.
Вернувшись к предыдущей развилке, мистер Штерн свернул
в узкий боковой тоннель, казавшийся бесконечным. Ван Эдвейс
вообще не понимал, куда они направляются, о чем, в конце кон-
цов, и спросил.
— К выходу. Но имейте терпение, ибо вам до него еще очень дале-
ко, — раздался неопределенный ответ.
— Насколько далеко? — не унимался Ван Эдвейс.
— На вашем месте я бы сейчас заботился не о нем, а об экипиров-
ке, — внезапно сказал старик.
— О чем это вы? — удивился верховный комиссар.
— Кожу не жжет? Глаза не ест? — ответил вопросом на вопрос ми-
стер Штерн.
До Ван Эдвейса внезапно дошло, что глаза он трет уже не впер-
вые, а одежда стала раздражать тело, словно в нее набилась едкая
пыль.
