416
воцировал чужаков воспротивиться своим порядкам, и однажды
добился своего. Одно отдаленное племя, довольно развитое и очень
многочисленное, наконец-то не пожелало мириться с жестокостью
кровавого бога и бросило ему вызов.
Растущая империя, при всех своих несомненных плюсах, ав-
томатически обретала и чисто естественный минус. Ее население
было изрядно рассредоточено, как рассредоточены и воины. На-
ходись враг где-то рядом, Тумвеоне сокрушил бы его молниенос-
ным налетом. Посылать же внушительные силы куда-то далеко
было намного проблематичнее, а все малые отряды непокорное
племя разбивало. Более того, оно наносило контрудары, сжигая
колонии империи и убивая ее подданных. Вскоре часть перифе-
рии заполыхала, охваченная хаосом и жаркими стычками. Но
Тумвеоне был этому даже рад. Стягивая войска, он наконец-то со-
бирался на настоящую войну.
Крови было много. Роботы фиксировали это очень хорошо,
поскольку сопровождали Тумвеоне в его боевом походе. Он сам
возглавил воинов, фанатично ослепленных такой неслыханной че-
стью, и сам же бился в первых рядах, пуская в ход не только
плазменный пистолет, но и клинок, прозванный туземцами "маче-
те". Вероятно, это слово у них теперь укоренится, так же как у по-
селенцев Экбурна укоренились слова "менгир" и "крокодил", а у
дикарей Оклслада "морж", "мегалит", "медведь" и "олень". Разуме-
ется, на самом деле их было гораздо больше, ибо бывшие клоны
всегда обогащали свою речь за счет речи директоров, но Тумвеоне
припоминал только самые ходовые. К ним относились и роботы,
которых дикари по-своему величали не то демонами, не то злыми
духами. Духами, безоговорочно подчинявшимися верховному бо-
жеству, то есть самому Тумвеоне. Эта легенда его устраивала.
Стоя на груде трупов, с руками по локоть в крови, он с улыбкой
взирал на жестокое побоище, кипевшее вокруг него, и эта улыбка
приводила всех в трепет, как чужих, так и своих. А "духи" време-
ни тоже не теряли. Запрограммированные должным образом, они
резали, терзали, рубили, жгли и шинковали все живое, что осме-
ливалось приблизиться к их манипуляторам. Охраняя Тумвеоне,
они создавали ударный костяк, возглавлявший продвигавшееся
войско. Тумвеоне не просто командовал — он свирепо бился на
передовой, воодушевляя своим примером и без того обезумевших
от крови дикарей.
Строптивое племя пало. Остановить вторжение крупных сил
империи ему было просто нечем. Некоторое время оно держалось,
пользуясь партизанской тактикой и значительным расстоянием
между прибежищами, однако бесконечно долго сопротивляться не
