141
Эдвейс.
Лица присутствующих вытянулись. Кто-то что-то залепетал, но он
не стал и слушать, не усматривая в том какой-либо необходимо-
сти.
— Ладно, я все равно тут закончил, — махнул он рукой, пресекая
наскоро слепленные оправдания. — Передайте вашему боссу, что
на сегодня достаточно.
Первым днем инспекции "босс" был явно доволен. Не считая
угрозы сердечного приступа — когда его уведомили, что гость чуть
не отправился в отвал, — все остальное прошло хорошо. Работа
обогатительных фабрик верховного комиссара удовлетворила. Ко-
нечно, он перечислил ряд недочетов, но те относились к категории
вполне поправимых, особенно с финансовой точки зрения. Гря-
дущий день также не сулил осложнений. Ван Эдвейс пожелал за-
глянуть на литейный завод, и Берроуби не ожидал от этого визита
никаких неприятностей. Да, в прежние времена там хватало про-
блем, а безопасность производства оставляла желать лучшего, но с
тех пор все изменилось. "Дельта Тектоника" не стала выходить на
плавильный рынок, сконцентрировав усилия на поставках руды.
Упразднив литье как таковое, она оставила лишь один завод, об-
служивающий ее собственные нужды. Тот пребывал в хорошем
состоянии, а тамошние рабочие обычно не жаловались.
Выслушав замечания Ван Эдвейса, Берроуби обещал принять
надлежащие меры для устранения выявленных недостатков. За-
тем условился о завтрашнем полете и откланялся, оставив гостя на
верхнем этаже небоскреба.
Спалось как-то не очень. Несмотря на комфорт опочивальни,
верховный комиссар долго ворочался, прежде чем заснуть, а по-
том несколько раз вскакивал среди ночи. Обогатительная фабри-
ка, вроде бы уже не представлявшая интереса, отчего-то возвра-
щалась навязчивым видением. То Ван Эдвейс куда-то шел через
молчаливых рабочих, а то снова слышал голос того, кто не дал ему
сорваться в вагон. Его лица по-прежнему не было видно, а слова
звучали неразборчиво, будто заклинание на неведомом языке.
Стараясь разобрать, что он говорит, Ван Эдвейс придвинулся
ближе, оступился и все-таки упал. Упал прямо на груду шлака,
продолжавшего сыпаться из раструба наверху. Ван Эдвейс кри-
чал, звал на помощь и барахтался в этой сыпучей топи, но шлака
становилось все больше. Вот он достиг горла, а вот стал попадать
прямо в рот, мешая заглатывать воздух. Ван Эдвейс начал зады-
хаться. Пытаясь выбраться, он лишь глубже увязал, погружаясь в
недра грузового вагона. И тут состав тронулся. Шуршание шлака
сменили скрежет, лязг и громыхание сцепок. Затем он вновь уви-
