252
никало подозрение, убрал ли снимки сам Бад. Внимательно рас-
смотрев оставшиеся фотографии, журналист не увидел на них ни-
чего необычного. Почти все они относились к прошлому, когда
Сэм был еще жив, а его отец вел совсем другой образ жизни. При
виде их лиц, улыбавшихся с пожелтевшей бумаги, у Клайда заще-
мило сердце.
Второе наблюдение относилось к гостиной. Она выглядела
вполне обыденно, но в одном месте чего-то явно не хватало. Чего-
то очень большого, судя по состоянию пола. Что бы там ни стояло,
оно куда-то подевалось, и та же пыль говорила, что произошло это
совсем недавно. Внимательно оглядевшись, Клайд заметил стран-
ные царапины, оставленные на мебели не иначе как чьими-то ког-
тями. К сожалению, он был не в состоянии определить, кому они
принадлежали. Согласно полученным сведениям, прежде старик
кого только ни держал.
Третье наблюдение вызывало тревогу. Складывалось впечат-
ление, что Клайд был не первым, кто рылся в ящиках. Порядок в
их содержимом заметно контрастировал с остальным состоянием
жилища. Если бардак не устроил сам Джонсон, это наводило на
серьезные размышления.
Спальня старика пищи для ума не предоставила. Выглядела
она обычно, и никаких аномалий в ней не обнаружилось. Журна-
лист старательно изучил ее до последней детали, особое внимание
уделив матрасу, но без толку потратил полчаса. Едва не расчи-
хавшись от едкого запаха, он закончил возню с постельным бельем
и прошел в кабинет.
Да, некогда у Бада Джонсона и впрямь был отличный дело-
вой кабинет, совмещенный с библиотекой. Нынешняя комната
стала его бледной тенью, где он по старинке хранил любимые кни-
ги. Там же располагался и письменный стол, в чьих ящиках оты-
скались оплаченные и просроченные счета. Какой-либо переписки
не нашлось. Это тоже обеспокоило Клайда. Одиночество одиноче-
ством, а неужели старик совсем ни с кем не общался? Хотя бы из-
редка? И куда подевался почтовый архив, наверняка бережно
хранимый долгие годы? У Клайда было объяснение, и оно ему со-
вершенно не нравилось. Если кто-то и впрямь здесь побывал, он
прихватил все письма сразу, не утруждая себя прочтением. За-
чем? Это уже отдельный разговор. Такой же, как и с книгами.
Внимательно оглядев корешки и полки, журналист окончательно
пришел к выводу, что он тут не первый. Старые, потертые томики
стояли за стеклом, но даже там должна была образоваться хоть
какая-то пыль. А ее не было. Не было так, словно кто-то сперва
пролистал все издания до последнего, а затем прошелся тряпкой,
