239
— Мне еще память не отшибло, Тим! — сплюнул в костер бородач.
— Я также помню, что мы обыскали все лесные лачуги и ни черта
не нашли. Там давно уже никто не появлялся. Оттого и говорю,
что ищем мы фактически наобум. Никаких зацепок!
— Я так понимаю, Майер, предположение шерифа ты игнориру-
ешь, — заметил тот, кого звали Тимоти.
— Я следопыт. Соответствуй оно действительности, я бы нашел
какое-нибудь подтверждение, — фыркнул его лешеподобный собе-
седник.
Одна из собак, привстав, тихо заворчала, вглядываясь в темную
чащу. Вероятно, почуяла какую-то живность. Остальные лежали
поодаль и дремали.
— Не мы одни умеем заметать следы, — напомнил Тимоти.
— Вот именно поэтому я склонен придерживаться версии Коула,
— мрачно изрек Майер. — Эта сбежавшая компашка — себе на
уме. Она чего-то разнюхала и хочет всех нас обдурить.
— Ага. Так им Билл с Трентом и позволили! — едко хохотнул уса-
тый охотник.
— Билл с Трентом, если ты не заметил, чернее той бури, что даве-
ча бушевала, — веско отозвался его товарищ, закидывая в рот
порцию жевательного табаку. — Когда контролируешь ситуацию,
видок-то у тебя другой будет.
Угощение досталось и его бороде. Крошки застряли в ней пахучи-
ми бурыми вкраплениями.
— По-моему, они чернеют от страха, — тихо произнес Тимоти.
— Э, приятель! А ты, никак, и сам труса празднуешь? — насмеш-
ливо поддел Майер.
— Пятеро пропали, Харви вдруг погиб. Тебя это совсем не беспо-
коит? — огрызнулся усатый.
— Беспокоит, — угрюмо согласился бородач. — Просто я не люблю
гадать на кофейной гуще. Я работаю с фактами, а они таковы, что
наши друзья скорее сбежали, чем…
У-ху! У-ху! У-у-у-у! — раздалось из леса где-то совсем неподалеку.
Майер осекся, прислушиваясь. Умолк и другой охотник, озабочен-
но завертев головой. У-ху! У-ху! У-ху! — снова прогудел филин ме-
нее чем через минуту. Тимоти изменился в лице, покрепче стиснув
свое ружье.
— Думаешь, тот самый? — нервно спросил бородач, которому пе-
редалось волнение товарища.
— Не знаю. Но кричит знатно, — беспокойно заерзал тот.
— Пойдем, проверим? — внезапно предложил Майер.
Храбростью он заметно превосходил своего старого приятеля, да и
ко всякой чертовщине относился попроще. Черные кошки произ-
