148
ности это место было отмечено высшими силами. Любопытный
Корнелиус исследовал карту и пришел к некоторым открытиям. Не
возникало сомнений, что на карте были указаны именно Лимиан-
ские горы. Однако слишком многое в изображенном сильно отли-
чалось не только от того, что существовало сейчас, но и даже со
времен Лимии, доимперского царства уничтоженного сильнейшим
извержением вулкана на краю этих самых гор. Отсюда следовал
вывод, что либо неизвестный картограф весьма неважно владел
своим искусством, либо же он составлял карту в такие времена,
когда изображенное на ней выглядело именно так. А это означало
существование какой-то доселе неизвестной эпохи. Кроме того, на
карте имелись надписи на незнакомом языке, причем изначально
антиквар принял их за часть мудреного узора, обрамлявшего кар-
ту. Такую письменность он прежде не встречал. Ну и под конец
Корнелиус обнаружил, что в самом углу карты, затерявшись в ви-
тиеватых линиях, имеется точно такая же печать как и на часах.
И если Настоятеля устраивало объяснение, что карта этого места,
нарисованная еще задолго до того как появилась обсерватория,
свидетельствует о его некоем особом назначении, то Корнелиуса
такое толкование не убеждало. Однако, судя по всему, карту ему
никто отдавать не собирался. Хотя она и не была для служителей
обсерватории священной ценностью, тем не менее она являлась их
исторической реликвией. Что ж, антиквар был на выдумки мас-
так. Он предпринял очередное путешествие, после чего, воору-
жившись кое-какими подручными средствами, попросил Настоя-
теля о возможности поработать над картой не покидая стен об-
серватории. Настоятель не нашел в этом ничего предосудительно-
го и дал свое разрешение. Беспрепятственно уединившийся с кар-
той Корнелиус изготовил ее великолепную копию, которую, весьма
довольный собой, и водрузил обратно на стену в реликварии. По-
сле чего покинул обсерваторию, унося с собой не только упомяну-
тые три предмета, но и тщательно упакованную карту.
В течение довольно продолжительного времени, попеременно
отвлекаясь на другие дела, Корнелиус возился с расшифровкой
надписей на неизвестном языке. Постепенно ему это удалось. Во
всяком случае, частично. Некоторые аналоги используемых слов и
символов он разыскал в древних давно умерших языках, сведения
о которых, тем не менее, дошли до наших дней. Антиквар потра-
тил на это много времени. Гораздо больше, чем планировал изна-
чально, и он давно бы бросил это занятие, если бы в процессе ра-
боты случайно не открыл удивительные свойства столь удачно ук-
раденного раритета. Как-то ночью, забывшись от усталости, он
уронил голову на руки и заснул прямо за рабочим столом с раз-
