145
Лоринна машинально приняла кубок. Антиквар не солгал. Как она
ни вертела его и так и сяк, не было ни малейшего следа хоть ка-
кой-либо деформации.
— Невероятно, — облегченно выдохнула она. — Он должен быть
изуродован твоим поступком!
— Это еще что, — добавил антиквар. — Однажды я долбанул по
нему молотом.
— И что? — вытаращила глаза Лоринна, непроизвольно прижимая
кубок к груди, словно хотела защитить от ужасного вандала.
— Ничего. Отбил себе руку, чуть не попал молотом по ноге. А кубку
хоть бы хны, как ты можешь убедиться. Он лишь отлетел в сторо-
ну, оставив меня чертыхаться от боли.
— Так тебе и надо, — мстительно сказала Лоринна, вновь прини-
маясь любоваться кубком. — Разве можно было так обращаться с
такой вещью?!
— Поверь, у меня были причины. Я даже пытался расплавить его в
печи. Ни черта у меня не вышло. Вот дом чуть не спалил. Кубок
стал пышать таким жаром, что я насилу успел погасить треклятую
печь.
— Зачем?! — снова повторила Лоринна, бросая на Ван Дайка
взгляды как на помешанного.
— А вот сейчас расскажу. Ты присаживайся, разговор будет дол-
гим.
Усадив Лоринну обратно на диван с подушками, Корнелиус, слов-
но гостеприимный хозяин, извлек откуда-то графинчик вина и
стаканы и поставил на стул между своим креслом и молодой жен-
щиной. После чего уселся в кресло сам, помолчал некоторое время,
собираясь с мыслями и созерцая так и не выпускавшую кубок из
рук Лоринну, и начал свой рассказ.
* * *
Не так давно, как могло бы показаться, антиквар Корнелиус
Ван Дайк вел весьма активный образ жизни, много путешествовал
по свету и его любимым занятием был поиск разного рода дико-
винок, о чем красноречиво говорит его коллекция. Но самой боль-
шой и тайной страстью было желание отыскать то, что считалось
несуществующим или давно утраченным. Удача ли или звезды при
рождении способствовали сему начинанию, но иногда ему дейст-
вительно удавалось обнаружить нечто действительно примеча-
тельное. Хотя слишком часто оно имело ценность лишь в доста-
точно ограниченном кругу лиц, как тот секстант с легендарной
"Королевы ночи". Но это была словно частичка иного мира. То, что
