105
По плану здесь должна была находиться какая-то лаборато-
рия, где вечно жужжали различные приборы. Но то по плану на-
стоящего здания. В призрачном царили свои архитектурные зако-
ны. Глазам Брайана представилась просторная, богато убранная
комната, залитая не зеленым, а самым обычным светом. Тяжелые
бархатные портьеры с витыми шнурами сочетались с шелковыми
обоями на золотых гвоздиках. Со стен смотрели подлинники изы-
сканной живописи, а под потолком раскинулись две хрустальные
люстры, озарявшие расписные панно. Интерьер составляла мебель
черного дерева, украшенная накладками из драгоценных метал-
лов и элементами слоновой кости. Пышные кресла соседствовали с
небольшими столиками, где на серебряных подносах сверкали
изящные бокалы. Один их ряд выстроился полумесяцем. Другой
вытянулся линией в нескольких футах от стены. Иной мебели в
помещении не имелось, но Брайану с лихвой хватило впечатлений
и от этой, ибо в каждом кресле кто-то сидел. В основном там рас-
положились мужчины, одетые по моде начала двадцатого века, но
среди них встречались и женщины. Одну, в белом платье, он сразу
узнал.
Кэролайн сидела возле оправленной в золото грифельной дос-
ки, где были начертаны какие-то цифры. Чуть повернув голову,
она сделала повелительный жест, и тут же над портьерой гулко
ударил привешенный там колокол. Центр комнаты не пустовал. На
дубовом паркете, натертом до зеркального блеска, стоял какой-то
человек в простом, но элегантном костюме и лакированных туф-
лях. Заслышав поданный сигнал, он поднял руку, в которой сжи-
мал револьвер. Приставив дуло к виску, этот человек впился
взглядом в большие песочные часы, перевернутые хозяйкой кази-
но. Палец на курке побелел, но, видимо, никак не решался дожать
до конца. Песчинки быстро утекали, и вскоре верхняя емкость ча-
сов практически опустела.
Щелк! Присутствующие дружно выдохнули, как выдохнул и
человек с револьвером. Раздались дружные аплодисменты, а в ад-
рес смельчака полетели хвалебные возгласы. Когда они стихли, Кэ-
ролайн объявила второй раунд. Все снова умолкли, напряженно
уставившись на игрока. Невольно уставился и Брайан, уразумев
происходящее. Цифры на доске обрели для него очевидный смысл.
Они означали количество попыток и причитавшуюся за них на-
граду. Максимальное значение равнялось пяти, потому что именно
столько пустых гнезд насчитывалось в шестизарядном барабане.
По мере холостых выстрелов ставки существенно росли, достигая
поистине впечатляющих величин. Вероятность сорвать банк была
одна шестая, в то время как пять шестых награждали игрока мо-
