96
крывать. Как говорится, два кулака — хорошо, а четыре — лучше!
— Нас не двое. Вы по-прежнему один, — как-то печально возразил
седовласый.
— Вы что, не собираетесь мне помочь?! — опешил отставной сер-
жант.
— Я не могу. Я лишь сыграл свою роль, а ваша дальнейшая судьба
только в ваших руках, — послышался странный ответ.
Пока Брайан мозговал, что бы это значило, так и не предста-
вившийся коллега встал с кресла и подошел к нему. Взяв его за
руку, он внезапно порезал ее тыльную сторону ладони своим на
удивление острым ногтем. Брайан вскрикнул и отдернулся. Из по-
реза выступила кровь.
— Это чтобы вы поверили окончательно, — пояснил седовласый,
снедаемый его воспламенявшимся взглядом. — Вы хороший чело-
век, но на редкость твердолобый материалист. Даже когда я разъ-
яснил про несуществующую дверь, вам и в голову не пришло
спросить, откуда здесь взялся я. А следовало бы, хотя бы на осно-
вании моей подозрительной осведомленности о Кэролайн, как жи-
вой, так и мертвой.
— И-и-и? — предчувствуя неладное, протянул облизавший порез
Брайан.
— Рассказав о Кэролайн, с одной стороны я вам помог. Кто преду-
прежден — тот вооружен. С другой — уверовав в призраков, вы
автоматически стали более уязвимым. В этом и заключался ЕЕ
расчет. Иначе так бы она и позволила нам столь мило побеседо-
вать! Кэролайн ХОТЕЛА, чтобы вы все узнали. Она нашла это бо-
лее занимательным, — с расстановкой сообщил предшественник.
— Есть призраки злые, а есть добрые, — печально добавил он. —
Одни намеренно творят дурные дела, а другие заперты не по сво-
ей воле. Как и вы, я принял золото, но оно превратилось в свинцо-
вую пыль. Я не выбрался из долгостроя, коллега. Я упал в шахту
лифта.
Внезапно его бледное лицо покрылось обильной темной крапин-
кой. Разрастаясь, крапинки превращались в горошины и все ши-
рились и ширились, трансформируясь в черные гноящиеся язвы.
Глаза пожилого охранника съежились, будто из них вышла вся
влага, и исчезли в опустевших глазницах. Нос, только что возвы-
шавшийся над бескровными губами, сморщился и опал в образо-
вавшуюся дыру. Сморщились и губы, показав щербатые ряды
желтых зубов. С лысеющей головы посыпались седые волосы. Ще-
ки ввалились, пожираемые стремительно распадавшейся кожей.
Иссыхавшая плоть обнажила кости черепа. Форменная одежда
подернулась могильным тленом. Расползаясь серым покровом, ее
