384
пели правильно рассредоточиться и выставить соответствующие
заслоны. В ответ стрелки атакующих, подняв длинные луки, пря-
мо на ходу выпускали в направлении врага стрелу за стрелой, от
которых то и дело чернело небо. И вдруг по войскам северян про-
катился громогласный клич. Воины, и без того изрядно воодушев-
ленные, ощутили невероятный приток боевого духа, распростра-
нявшегося от центрального ударного соединения. Бесконечно пре-
красная неведомая музыка звала их в битву, лязг железа превра-
щался в упоительное пение; кровь вскипала храбростью, грани-
чившей с бесстрашием, мышцы наполнялись невероятной силой.
В головном полку зажглось, пошло лучами алое сияние.
— Рубистелла! — ревели воины, переходя на бег.
Эхо их крика загремело на множество миль, разносясь далеко по
окрестностям.
— Я слыхала, враги зовут твою воспитанницу иначе, — сказала
Алеада, по-боевому перехватывая посох.
— И как же? — осведомилась Сирелина, от шума голосов едва рас-
слышав сестру.
— Штельская ведьма, — усмехнулась та.
Алдар и Ювион, разведя стихийные барьеры, накрыли отряд
двойным куполом, перемещавшимся вместе с заклинателями. Ча-
родейки, крутанув посохами, окутались белой дымкой. Послушни-
цы взяли периметр, усиливая ряды стражей блокирующими за-
клинаниями. Если и последовали какие-то дальнейшие реплики,
они немедленно утонули в шуме завязавшейся схватки.
Солдаты Красной саламандры спокойно поджидали прибли-
жавшегося неприятеля. Их было больше, на подмогу им быстро
приближались многочисленные полки, и они прекрасно это знали.
Никаким напором северяне не пробьются сквозь выстроенный за-
слон, где их наступление неминуемо захлебнется, а затем обернет-
ся огромными потерями. Выставив щиты, воины хана готовились
встретить любой натиск. Под сенью гордо реявших вымпелов их
передние шеренги подняли мечи, собираясь вступить в бой. Затем
развернулись как по команде и обрушили оружие на товарищей.
Уцелевшие от этой внезапной атаки поступили точно так же с те-
ми, кто стоял у них за спиной. А потом снова и снова. Подлетев-
шие северяне с ревом вклинились в позиции врага как нож в сли-
вочное масло, рубя всех вокруг без разбора. Стена солдат Красной
саламандры, только что казавшаяся непробиваемым монолитом,
рассыпалась, образовывая глубокую прореху. Охваченные чужой
волей люди забывали про присягу, чувство долга, гордость и воин-
скую честь. Забывали про все на свете. Для них оставался лишь
один приказ, полностью контролировавший все их существо, и
