163
ду их прямо к столь желанной им цели.
Я очень прошу отнестись к моим словам серьезно. Я рассчи-
тываю на то, что ты не забыл ни Сэма, ни его старого отца, и в
память о них навестишь меня в этой глуши, даже если сейчас ни
капельки мне не поверишь. И вот тогда я сумею тебя убедить, что
все мной поведанное — чистая правда. К сожалению, в этом
письме я не могу рассказать тебе больше. У меня есть серьезные
опасения, что оно не дойдет до адресата и будет прочитано кем-то
другим. Подробности я сообщу лишь при личной встрече. Здесь, в
Эшвилле, я приведу своей истории неопровержимые доказатель-
ства.
Адрес указан на конверте. Но прошу тебя — поспеши. В па-
мять о прошлом, сделай старику Джонсону последнее одолжение".
Дочитав это странное и сумбурное письмо, журналист озада-
ченно нахмурился. В том, что оно написано рукой Бада Джонсона,
сомневаться не приходилось — Клайд хорошо помнил его почерк.
Более того, было заметно, что мистер Джонсон явно волновался,
когда писал эти строки. А их суть… Да, здесь отец Сэма оказался
абсолютно прав — приди такое послание от кого-то другого, Клайд
не обратил бы на него ни малейшего внимания. Собственно, вот и
сейчас он размышляет не о том, что больше смахивает на старче-
ский маразм, а о былых днях. В самом деле, как-то нехорошо по-
лучается — он словно забыл о существовании старика, и забыл со-
вершенно незаслуженно. Должно быть, мистеру Джонсону очень
одиноко доживать свои годы, если даже лучший друг Сэма…
Журналист смущенно закряхтел. Написанное, разумеется, пред-
ставлялось полнейшей ерундой, но столь нелепая история могла
объясняться очень просто. Старик таким образом напомнил о себе,
надеясь вызвать у Клайда профессиональный интерес. Вызвать и
заманить к себе. Правда, для этого было вовсе не обязательно со-
чинять что-либо подобное. С другой стороны, с тех давних пор
Клайд и впрямь ни разу не общался с отцом Сэма. В известной
степени, подобная уловка выглядела вполне оправданно. Это
письмо, при всей своей несуразности, говорило о том, что старый
Джонсон очень хочет хотя бы еще разок увидеть Клайда. Увидеть
и вспомнить былые деньки, поговорить о Сэме. Ведь с кем еще ему
это сделать, как не с некогда лучшим другом своего сына? У него
же больше никого не осталось. Клайд почувствовал укор совести
по отношению ко всеми забытому одинокому старику.
Размышления прервала трель телефонного звонка.
— Слушаю, — поднял трубку журналист.
— Клайд, какого черта ты до сих пор не у меня?! — громыхнул хо-
