30
ложено природой, пробуждаясь постепенно под чутким контролем
отца и матери. Да, и матери, ибо ее участие было обязательным.
Осуществить такое лучше обоим родителям, невзирая на собст-
венное могущество Властелина Крови. Разумеется, никакого
ущерба для талантов Принцессы Крови не последует, иначе импе-
ратор ни за что не пошел бы на такое ограничение. Дочь станет
расти как обычно. Как обычно станет расти и ее дар, просто дос-
туп к нему она начнет получать в более-менее осознанном возрас-
те, вооруженная соответствующими знаниями и готовая к его
применению. Задержка в несколько лет — вот и все. Затем дар
быстро вступит в полную силу, развиваясь в естественной гармо-
нии со своей хозяйкой. Однако поставить такой барьер можно
лишь на чистый, еще не начавший формироваться разум. В про-
тивном случае даже Властелин Крови наткнется на непробивае-
мый иммунитет, сопротивляющийся любому вмешательству извне.
Когда девочка научится контролировать свои поступки и нести за
них ответственность, отец и мать ослабят барьер, пробудив спя-
щую в ней силу. А затем и вовсе его снимут, убедившись, что
Принцесса Крови соответствует своему высокому званию и распо-
ряжается им как подобает.
Император был уверен в своих силах. Вместе с женой он без
труда справился с поставленной задачей. Отныне дочь, спавшая
на его руках, на какое-то время стала обычным ребенком, если не
считать царственного происхождения и феноменального иммуни-
тета. Что ж, сладких снов, обожаемая дочурка. Тебе еще предста-
вится случай пустить свой дар в ход, повелевая народами. А пока
спи и расти большой и умной. Положив наследницу в колыбельку,
император удалился, оставив Илиану на попечение матери. И весь
путь до тронного зала досадовал, что был не в состоянии проде-
лать то же самое с другими Повелителями Крови. Особенно с ос-
тавшимся, губернатором Таунстормом. С ним следовало что-то
решать. И неприятней всего было то, что губернатор понимает это
не хуже самого императора.
Маленькая принцесса и понятия не имела, сколько бурных
скрытых течений всколыхнуло ее рождение. Оно, так или иначе,
затронуло практически каждого жителя империи, но некоторых —
в особенности. Вряд ли ей хотелось стать причиной разгоревшейся
враждебности к отцу или же источником раздоров за место возле
себя. Таковое представляло огромную ценность, и за него были го-
товы побороться очень многие. Причем не только жители столицы,
продолжавшие празднование, а и представители отдаленных ре-
гионов. Ведь помимо государственных привилегий и сопутствую-
щих материальных благ окружение императорской дочери будет
