71
Следя за их далеким плавным полетом, Алан как-то незаметно для
себя вновь переключился на события последних дней. С невольной
горечью он снова воскрешал в памяти болезненные воспомина-
ния, еще слишком свежие для того, чтобы он вот так просто отри-
нул их как утратившую какую-либо пользу вещь. Воскрешал — и
словно заново переживал их, невольно представляя, как можно
было бы сказать и поступить иначе, и что из этого могло бы вый-
ти. Но сделанного не воротишь. И то, что случилось — случилось
уже навсегда, и обратной дороги нет. Конечно, легко говорить со
стороны, что нельзя цепляться за воспоминания и тем более жить
ими. Вот только куда тяжелее поступать так же и на деле.
Деревья, будто подслушав охватившие человека чувства, пе-
решептывались все отчетливее, не иначе как норовя поделиться
друг с другом своими впечатлениями. Постукивая гулко падаю-
щими на землю желудями и сухими веточками, они, казалось,
придвинулись ближе и зашелестели так, словно их кроны трево-
жил настырный ветерок, хотя последнего не было и в помине.
Ставшее более различимым шуршание листвы вдруг преобрази-
лось, превращаясь в какой-то загадочный шепот, состоявший из
невнятных слов неведомой речи. Вначале совсем слабый, он ста-
новился все сильнее и отчетливее, и вскоре зазвучал так явственно
где-то позади Алана, что он невольно очнулся от своих невеселых
грез и резко обернулся. Шепот мгновенно стих, и до слуха не доно-
силось более ничего, кроме ничем не примечательного шороха ли-
ствы. Пока Алан соображал, что же такое ему послышалось, если и
вовсе не померещилось, дубовая входная дверь вновь отворилась.
Объявившаяся на пороге домовладелица, должно быть, обладала
умением передвигаться совершенно бесшумно. Протянув руку,
она щелкнула расположенным за дверью выключателем, и крыль-
цо озарил умиротворенный свет зеленого плафона.
— А знаете, Алан, я, пожалуй, была с вами не слишком-то любезна,
— неожиданно сказала она таким приветливым тоном, что Сом-
мерс изумленно уставился на нее так, будто это не она разговари-
вала с ним минут десять тому назад.
От прежней холодности не осталось и следа. Миссис Челснер доб-
рожелательно улыбалась, словно наконец-то дождалась давно зва-
ного дорогого гостя, а ее излишне бледное лицо не выражало ни
малейшего признака враждебности.
— М-м-м? — протянул Алан, соображая, чем могла быть вызвана
такая перемена и что ему следует ответить.
— Прошу вас, не сердитесь на бедную одинокую женщину. Мне не
следовало так с вами разговаривать, тем более что у вас, похоже,
действительно что-то случилось, — ласковым голосом произнесла
