575
раженный осознанием этой мысли, я со всех ног кинулся на их ис-
точник.
Арферон не хотел, чтобы его пленник лишился рассудка. Тот
все-таки был человеком, и длительное одиночное заключение гро-
зило именно таким пагубным эффектом. Чтобы сгладить возмож-
ные последствия, архидемон и создал этот небольшой жилой ком-
плекс на планетоиде, в виде исключения наполнив его иллюзиями
чуждой ему жизни. Властелин преисподней не мог воплотить на-
стоящие растения и воду, но он мастерски наводил колдовские
копии. Дома и их убранство были подлинными, а вот сад, ручьи и
фонтаны — творением злого гения. Этот же гений окружил Таун-
сторма и несуществующими спутниками. Они выглядели как жи-
вые люди, умели разговаривать, отвечать и даже вести чрезвы-
чайно правдоподобные беседы. Однако на самом деле их не суще-
ствовало. Поэтому Принцесса Крови и не видела их на своем
внутреннем сонаре. Поэтому Таунсторм и не сразу отреагировал
на ее призыв, воображая, что он исходит от дьявольских иллюзий.
Бывший губернатор уже давно разговаривал сам с собой или ме-
сяцами не выходил из ступора, сидя или лежа совершенно непод-
вижно. В преисподней ему ведь не нужно было в обязательном по-
рядке пить, есть, спать и прочее в том же духе. Все биологические
процессы останавливались. В перспективе это грозило необрати-
мыми изменениями, как грозило и в Последнем Приюте. Суна-
стийские пределы диктовали свои законы. Однако, как и в По-
следнем Приюте, в своих владениях архидемон мог поддерживать
любую жизнь подобно архангелу Ульмаарандору, вдохнувшему
энергию в Илиану. Скверна, безусловно, разрушала людей, но По-
велителя Крови это не касалось. Таким образом и выходило, что
существование Таунсторма превратилось в бесконечный кошмар
одиночества, наполненного тяжкими раздумьями. Исключение со-
ставляли лишь визиты Арферона, но вряд ли их можно было на-
звать долгожданным развлечением. Архидемон всегда находил
способ доставить своему узнику новые мучения. И поделать со
своим положением Таунсторм ничего не мог. В отличие от Прин-
цессы Крови, он не обладал никакой властью над векстрами.
Впрочем, не обладал ей и никто другой.
— Все что ты мне рассказала — просто поразительно! — твердил
бывший губернатор. — Нет, это по-настоящему уникально! Под-
держивать устойчивое существование феи в преисподней! Подчи-
нять своей воле Опустошителей! На месте Арферона я бы начал
тебя бояться, ибо если твоя сила станет расти, кто знает к чему это
приведет!
— Он и так если и не боится, то опасается. В этом и смысл моего
