398
— Ты вполне уверен в своих людях? — осведомился ад-Сейдин,
глядя куда-то в сторону. — Может быть так, что кто-то из них са-
мостоятельно действует у тебя за спиной и вредит нашему общему
делу?
Вопрос попал в цель. Верховный колдун и сам хотел бы это знать,
ломая голову над тем, откуда врагу становились известны обере-
гаемые от всех сведения, доступные только Манипуляторам, и то
не всем. Хан, разумеется, не знал всей подоплеки, поэтому допус-
кал предательство. Дегонис такое попросту исключал, но это как
раз и заводило его в глухой тупик. Манипуляторы, надежно срод-
нившиеся с дыханием Покровителей, не могли пойти против них
по самой своей сути. Уста же их были надежно запечатаны
страшной клятвой, и любой допрос попросту убьет любого колдуна
до того, как он выболтает доверенные ему секреты. Здесь бессиль-
на даже Штельская ведьма, если она и впрямь подчиняет людей
своей воле. О том, как Илиана обошла это препятствие Дегонис
даже не догадывался и оттого бродил в потемках, подозревая
вмешательство некой силы, но даже близко не понимая где ис-
кать.
— Как я уже сегодня говорил в присутствии твоих советников, по-
велитель, именно поэтому я теперь стараюсь держать все наиболее
важные сведения при себе. Исполнителям я больше ничего не со-
общаю кроме необходимого минимума, — заметил колдун.
Эта фраза звучала двояко, но в понимании хана должна была
произвести соответствующий эффект. На услышанное вслед за
этим Дегонис никак не рассчитывал.
— Я начинаю думать, что моя дочь имела некоторые основания
для своего заявления, — сказал вдруг хан вполне спокойным то-
ном. — О многом я ныне очень сожалею. Сожалею, что не рас-
спросил ее более подробно. Сожалею, что принял недостаточные
меры для ее защиты, пусть даже от самой себя. Сожалею, что под-
дался эмоциям, позволившим ненадолго взять надо мной верх и
подорвать взаимное доверие между мной и Таларой.
Колдун опешил.
— Если я утратил доверие повелителя, я немедленно сложу с себя
все полномочия, — заявил он, быстро соображая куда дует ветер.
— Об этом сейчас речь не идет, — все также спокойно произнес
ад-Сейдин. — Польза твоей работы на благо Империи очевидна. Я
все еще склонен считать, что моя дочь стала жертвой влияния ча-
родеек, как ты и говорил, пусть даже кто-то из них действительно
сделал несколько добрых дел для привлечения ее на свою сторону.
Однако кое-что, возможно, упустил даже ты, излишне уверенный
в своих людях.
