333
го садовника оттрубить все семь поединков, но и удвоил бы их
число, будь у него такая возможность. Вместе с тем гибель Бэйла в
планы колдуна отнюдь не входила, а последние два испытания но-
сили столь тяжкий и труднопреодолимый характер, что у него
имелись веские основания опасаться за положительный исход. Ес-
ли садовник в итоге окажется оправдан, даже ханская дочь не
станет искать виноватого чтобы выместить на нем свой гнев. В
случае же его смерти поведение принцессы чревато непредска-
зуемыми последствиями. Дегонису, честно говоря, было действи-
тельно наплевать, выживет узник или нет — в его замысле он
лишь марионетка. При этом чем больше колдун убьет зайцев ра-
зом, тем лучше, и живой Бэйл его расчетливый ум устраивал куда
значительнее, нежели мертвый. Даже если он якшается с чаро-
дейками. Пожалуй, особенно, если он якшается с чародейками!
Надежная ниточка, ведущая к этим излишне уверенным в своем
могуществе женщинам еще пригодится.
Колдун невольно задумался и к действительности его вернул
вопрос узника. В целом Бэйлу предложение понравилось. Он был
гладиатором и предстоящие пять поединков находил вполне при-
емлемыми. Ему доводилось бывать и в худших ситуациях. Если
неожиданный посетитель говорит правду и по окончании Суди-
лища обвинения будут полностью сняты, то упускать такой вели-
колепный шанс попросту недопустимо. Да и получить обратно
свой замечательный меч тоже отнюдь не лишне.
— Как и когда вы сможете все это устроить? — осведомился Бэйл.
Колдун вынул из рукава какой-то свиток и протянул его заклю-
ченному.
— Это надо подписать, — сказал он.
Развернув свиток, гладиатор быстро пробежал глазами текст. Это
было составленное по всей форме требование Высшего судилища,
адресованное визирю. На нем стояла сегодняшняя дата.
— Разве вы не дадите мне возможность подумать? — нахмурился
Бэйл. — Что за спешка?
— Видите ли, дела призывают покинуть меня Солтенстил, и, бо-
юсь, в следующий раз я не скоро сумею вам помочь, — пояснил
безликий посетитель. — Сейчас же я даю вам полную гарантию,
что ваша бумага будет подписана незамедлительно. Поверьте, я
знаю о чем говорю, ибо вы станете первым, чье ходатайство о
Высшем судилище утвердят за последние восемьдесят лет. По-
ставьте подпись, и через три дня у вас состоится первый бой, а
еще через пять, если преуспеете, то станете свободным человеком
и сможете вернуться на прежнее место. И никто не посмеет ска-
зать вам дурного слова под страхом соответствующего наказания.
