26
Эти вкрапления серебра можно было наблюдать и на творении
придворного брадобрея. Резким движением поправив короткие,
чуть сбившиеся на лоб волосы, мужчина зашагал вниз по ступень-
кам.
Потайная лестница вела не только глубоко вниз и высоко на-
верх. На каждом этаже от нее змеились низкие проходы, проло-
женные в толще дворцовых стен, а тщательно замаскированные
двери позволяли беспрепятственно входить и выходить на любом
желаемом уровне. Мастерски же расположенные смотровые глаз-
ки давали возможность притаившемуся наблюдателю свободно
обозревать окрестности, ничем не выдавая своего присутствия.
Сейчас, однако, спускавшегося мужчину явно не интересовало ни
подсматривание, ни подслушивание. Игнорировал он и все боко-
вые коридоры, уверенно шагая все ниже и ниже. По мере этого
продвижения воздух становился все более затхлым, а вокруг ощу-
тимо начинало попахивать плесенью. Возможно, стоило озабо-
титься вопросами улучшенной вентиляции, но мужчина либо дав-
но уже привык к здешней атмосфере, либо ему было безразлично.
Лестница кончилась, уперевшись последней ступенькой в по-
зеленевшие от времени плиты небольшой площадки с выходив-
шими к ней тремя железными дверями. Толкнув одну из них, от-
ворившуюся практически бесшумно, черноволосый бородач про-
шел в сводчатый коридор и направился прямо к его противопо-
ложному концу. Там уже не обитал кромешный мрак. Возле по-
следней двери, у которой заканчивался этот довольно длинный
проход, висела небольшая медная лампа, дававшая на удивление
много света, и при этом совершенно не чадившая. Быстрым ша-
гом мужчина подошел к этой двери, и та неожиданно распахну-
лась. У порога объявилась фигура в плотном черном балахоне,
расшитом многочисленными серебряными и золотыми символами.
Капюшон был низко опущен, скрывая большую часть лица. Голос,
раздавшийся из-под капюшона, был низким, с чуть заметной хри-
потцой.
— Я ждал тебя, повелитель, — произнес этот голос, и фигура от-
ступила в сторону.
Погасив фонарь, пришелец повесил его на специальное крепление
и проследовал внутрь.
Пространный сводчатый зал изобиловал весьма специфиче-
ским убранством. Алхимические принадлежности соседствовали с
книжными стеллажами и каббалистическими знаками, многочис-
ленные колбы и реторты делили столы и этажерки с чародейскими
кристаллами и замысловатыми амулетами. Все помещение напол-
няло невообразимое количество запахов, исходивших как от мно-
