350
— Можете присесть, если вам утомительно стоять, — снова сказал
чей то голос, в котором совершенно отчетливо звучало откровен
ное глумление. — Значит, вы считаете, что снадобье не оказывает
должного эффекта?
Шосс пропустил реплику мимо ушей. Поискав глазами дубовую
табуретку, он подошел к ней и легко поднял массивную конструк
цию за ножку одной рукой. Присесть, говорите?
Люди за смотровым окошком, охнув, испуганно отпрянули,
когда с другой стороны в железную дверь с грохотом врезалась та
буретка, на секунду заслонив от них происходящее в камере. От
туда послышался злобный хохот.
— Я еще не такая старая развалина, чтобы четверть часа не пере
жить без стула!
— Успокойтесь, пожалуйста.
— Какая это скотина советует мне успокоиться?! Как я вообще мо
гу быть спокоен, когда от вас требовалось изготовить одно
единственное паршивое зелье, а вы подсовываете мне черт знает
что? Это с этим я должен отправляться решать ВАШИ дела, рис
куя собственной шкурой, да еще задаром! Кто это сказал?! Я хочу
побеседовать с этим умником вплотную.
Дверь получила ощутимый пинок.
— Вы совершенно напрасно ломаете табурет. Возможно, вам при
дется провести там отнюдь не четверть часа.
— Как это понимать?! — проорал Шосс прямо в смотровое окошко.
— Мы выпустим вас, когда сочтем, что эксперимент окончен.
— Вы выпустите меня, когда Я скажу что эксперимент окончен, —
прорычал Шосс. — А он окончен, так как ваша некомпетентность
вне всяких сомнений. Так что немедленно открывайте дверь. Я
очень хочу побеседовать с тем умником, который воображает себя
сведущим алхимиком!
— Увы, это невозможно. Лучше возьмите себя в руки и постарай
тесь нам рассказать о своих ощущениях, — увещевал голос, чем
окончательно разъярил Шосса, которому до этого казалось, что он
просто слегка рассержен неудавшимся экспериментом.
— Или вы сами откроете эту дверь, или я вышибу ее ко всем чер
тям, и тогда горе тому, кто попадется мне в руки! — взревел Шосс,
хватаясь за вполне себе целый табурет, лежавший неподалеку там,
куда он отскочил.
От души размахнувшись, Шосс с наслаждением обрушил его на
железную дверь. Металлическую створку потряс сильнейший удар,
а тяжелый дубовый табурет разлетелся в щепки. Нет, все таки
приятно иногда позволить себе рассердиться. Шоссу определенно
это понравилось, хотя то, что его явно не собирались выпускать,
