210
жили в них столько, сколько хотели. От этого их сущность лишь
обогащалась, то есть из того, что для чародеев представляло про-
блему, они извлекали пользу. Таким образом, упомянутая способ-
ность им была совершенно не присуща, безразлична и попросту
бесполезна. Отсюда возникал вопрос, с чего бы вдруг ведьма про-
явила внимание к тому, кто обладал абсолютной аберрацией? Для
чародеев этот феномен представлял несомненный и даже живо-
трепещущий интерес, но что он давал тем, для кого сама аберра-
ция не имела смысла? Ведьмы никогда ничего не делали просто
так, а все их намерения подразумевали некий дурной умысел.
Следовательно, вопрос звучал очень серьезно, и задавался отнюдь
не из праздного любопытства.
Подводя итоги, Бергроним Бестерджес спросил про ведьму
сам, однако не ждал, что Артур ему ответит, равно как и кто-либо
другой. В частности, Вермина или Дионелла. Просвещая гостя, он
позволял девушкам присутствовать при их беседах, растянувших-
ся на несколько дней. Они проходили за трапезой, когда чародей
беседовал столь же светски, как оперировал столовыми прибора-
ми; им посвящались прогулки, совершаемые вокруг родового зам-
ка Бестерджес; их неторопливые речи заполняли целые вечера,
проводимые в роскошной библиотеке, полной сгущавшихся теней.
Любая тема, затронутая в ходе разговора, плавно перетекала в
другую, но внезапно могла зазвучать вновь, поднятая в совершен-
но неожиданном контексте. Отец Дионеллы не ограничивался
кратким изложением, а рассказывал довольно подробно, чтобы
слушатель хорошенько все усвоил. И то слишком многое ему при-
шлось опустить. Загадку ведьм, вплетенную в историю и судьбы
самих чародеев, за пару часов не донесешь. Преподносимая но-
вичку, она требовала особого подхода, чтобы разъяснить ему хотя
бы основное за малый период времени, и при этом не запутать
еще больше.
Бестерджес был очень занятым чародеем, отчего ни разу не
объявлялся в замке с тех пор, как его дочь притащила туда земля-
нина. В Совет Десяти принимали не для галочки и не в качестве
особой почести. Судьбы Тейи требовали неусыпного внимания.
Теперь же у него выдалась свободная неделя, за которую он решил
разобраться, чего там вытворяет именитая наследница. Эту неде-
лю он ей и посвятил. Ей, и ее новому знакомцу.
Наследница чувствовала себя не в своей тарелке. Появление
отца основательно укротило ее самовольный нрав, ибо только его
она по-настоящему слушалась и почитала. В его отсутствие она
была в кантионе полновластной хозяйкой и даже за его пределами
вытворяла все, что вздумается. Теперь же дело шло к тому, что за
