267
— А это был не термин, а ругательство, — пояснил Алдар. — Пола-
гаю, будет крайне несправедливо не взять нас в отряд, поскольку
уж кто-кто, а мы оба имеем больше прав поквитаться с этими
мерзавцами, чем кто-либо из вас. За исключением, разве что,
Илианы.
— Какой еще отряд?! — нахмурила брови чародейка. — Ни о ка-
ком отряде и речи быть не может! Вы останетесь здесь, и чтобы я
больше ничего подобного не слышала!
— Ну да, а когда мы случайно проговоримся, то мы же еще и бу-
дем виноваты, — вздохнула Флея, изображая унылую покорность.
— О чем это ты? — подозрительно осведомилась Сирелина.
— Ну как же: у нас же наверняка спросят куда вы подевались, а
мы по молодости и наивности можем проболтаться, — потупила
взор рыженькая послушница.
— Не поняла… — протянула чародейка, опешив от такого нахаль-
ства. — Это что, шантаж?
— Ни приведи небо! — вскинула невинные глаза Флея. — Как
можно сравнивать с шантажом искреннюю дружескую помощь?
— Не дружеской ли помощью вы называете намерение сдать меня
и Илиану с потрохами? — прищурилась чародейка. — Илиана вам
спасибо точно не скажет.
Она хотела было апеллировать к воспитаннице, но обернувшись,
увидела, что та смотрит куда-то в сторону с таким выражением,
будто все происходящее ее не касается. Сирелина захлопала рес-
ницами.
— Это просто какой-то заговор, — пробормотала она, хватаясь за
голову.
— Здесь справятся и без нас, — убежденно заявила Ашира. — А
вот вы без нас — еще неизвестно. Шестеро заклинателей — гроз-
ная сила, особенно когда с ними Илиана.
— Заклинатели! — фыркнула Сирелина. — Вам же еще учиться и
учиться!
— Между прочим, мы теперь многое умеем, — хитро прищурилась
Флея. — Илиана даром времени не теряла.
— Я как-то так и подозревала, — проворчала чародейка, поко-
сившись на воспитанницу.
Продолжительная дискуссия ни к чему не привела. Сирелину, ока-
завшуюся в абсолютном меньшинстве, фактически прижали к
стенке. Ее чтили как наставницу — в этом не было никаких со-
мнений, — но отсюда, вероятно, и произрастало такое вот несги-
баемое упрямство. Если сама наставница то и дело нарушает волю
старших сестер, следуя зову своего сердца, то с чего бы ее собст-
венным воспитанницам вести себя иначе? Сирелина, так и не су-
