223
сотнями. Он считал единственно истинным учение, что избавить
ся от ереси можно только избавившись от еретиков, причем он с
каждым годом все меньше верил в раскаяние последних. Жозеф
полагал, что человек, однажды впавший в ересь, уже достаточно
запятнал свою душу, чтобы очистить ее простым покаянием и
епитимьей.
Жозефу было всего около тридцати пяти лет, когда высшие
чины инквизиции, люди, обладавшие огромной властью и могуще
ством, неоднократно отмечавшие его рвение и повышавшие по
служебной лестнице, решили, что этот человек, прекрасно про
явивший себя на поприще защитника святой веры и матери
церкви, достоин рукоположения в сан епископа. Хотя у епископов
полномочия на инквизиторскую деятельность перешли к домини
канцам, верховные инквизиторы решили, что самых выдающихся
своих служителей надо выдвигать на крупные церковные должно
сти, где они смогут способствовать укреплению влияния инквизи
ции, содействуя ей и распространяя ее власть на самые отдален
ные уголки христианского мира. Тем более никто не будет против,
если новый епископ будет лично возглавлять инквизиционные
трибуналы в своей епархии. Так Жозеф Моро принял сан еписко
па.
Есть свидетельства, что спустя несколько лет он вполне мог
стать архиепископом. Однако этому помешала цепь событий, на
чало которым было положено появившимся странным слухам ка
сательно деятельности епископа Моро. Поначалу разрозненные и
противоречивые, спустя время они начали облекаться во вполне
конкретную форму. Стали поговаривать, что епископ перешел все
грани жестокости и в своем фанатизме пересек черту, отделяю
щую служителя церкви от создателя собственного культа. Если
первые слухи касательно жестокости руководители инквизиции
пропускали мимо ушей, так как методы, применяемые инквизи
цией, никак не могли характеризоваться как мягкие, то появление
слухов о том, что епископ Моро проповедует свое учение, вызвало
некоторое беспокойство с их стороны. Это потребовало проверки,
но, учитывая тот факт, что епископ состоял на самом лучшем сче
ту и его представляли одним из самых преданных делу святой ин
квизиции, проверка носила скорее формальный характер. На тот
момент все закончилось тем, что проверяющие лишь мягко упрек
нули Жозефа Моро в излишне суровых методах по отношению к
людям, заслуживающим большего снисхождения. И только. Жозеф
вроде бы внял этим предписаниям, и некоторое время все шло за
мечательно. До тех пор, пока волею судьбы из епископского замка
не сбежал священник отец Бернар. То, что он стал рассказывать,
