215
окончательно убедился, что не сошел с ума. Ведь то, чего он видел
и слышал, рационально объяснялось только временным помеша-
тельством. Стресс, тьма, дефицит кислорода, приступ клаустрофо-
бии, вредные отложения — и разум сыграл с ним дурную шутку, в
качестве защитной реакции придумав всех этих людей, и особен-
но проводника — путеводную нить к выходу. Умудренный опытом
с Аглаей Свонсон, Ван Эдвейс, разумеется, уже не говорил членам
семей, что видел их умерших родственников и общался с ними. Он
представлял все так, будто открылись новые сведения, позволяв-
шие пролить свет на судьбу погибших. В известном смысле так
оно и было, поэтому Ван Эдвейс не лгал. Узнавая лица по архив-
ным фотографиям, он обещал предпринять все возможное, чтобы
установить истину, и намеревался сдержать это обещание. К со-
жалению, с ним пришлось повременить, поскольку его вызвали в
столицу республики. Дело "Дельта Тектоники" получило настолько
широкую огласку, что сенаторы желали получить отчет от него
лично.
С официальной частью все было блестяще. Верховный комис-
сар промышленности ни на йоту не превысил своих полномочий,
кто бы там что ни говорил. Более того, неопровержимые доказа-
тельства, валом хлынувшие от комиссаров Грассдейла, вскрыли
настолько вопиющие деяния "Дельта Тектоники", что упрекнуть
Ван Эдвейса было абсолютно не в чем. Прокуроры только начали
готовить материал для суда, но уже добились запрета на выход
под залог для всего руководства компании. Новые аресты и свиде-
тельские показания сыпались как из рога изобилия. Заслушав вы-
ступление Ван Эдвейса, сенат вынес ему благодарность за стой-
кость и профессионализм, проявленные при исполнении служеб-
ного долга. СМИ наперебой мечтали взять у него интервью и вся-
чески расхваливали во всех изданиях, печатных и электронных.
Хромитея, о которой доселе вообще мало кто слышал, не сходила с
передовиц. Подчиненные поздравляли с успешным раскрытием
дела, потрясшего основы промышленности, а недруги завидовали
грядущей награде и возвышению. Однако имелась у этой свер-
кающей мантии и обратная сторона, проявившаяся несколько
позднее.
Разговор состоялся тет-а-тет. Приглашенный Гилбертом Сан-
дерлендом, спикером сената, Ван Эдвейс был принят в приватной
обстановке, пусть и в кулуарах огромного здания парламента.
Приняв бокал с виски, он пригубил его содержимое и удовлетво-
ренно хмыкнул. Редкий и дорогой напиток приятно согревал в
груди и оставлял во рту изысканное послевкусие. Ожидая очеред-
ной набор поздравлений вкупе с упоминанием заслуг, он готовил-
