247
рядом, пока Артур пробуждал Терраайленд.
* * *
В зале собралось десятка два фигур, облаченных в темно-
фиолетовые мантии. Их лица скрывали широкие капюшоны, а ру-
ки прятались в длинных, окантованных накладками рукавах. Они
различались только по росту и комплекции, и были совершенно
непроницаемы для внешнего взгляда. Определить, кто скрывался
под той или иной мантией возможным не представлялось. Тем не
менее, друг друга эти фигуры как-то узнавали, поскольку привет-
ствовали вновь прибывших. Появляясь из арочных дверей, те шли
по боковым проходам и рассаживались на скамьях, выстроенных
амфитеатром. Зал и представлял собой амфитеатр. Полукруглый,
как разрезанное надвое блюдце, он был накрыт полусферическим
куполом, таким же глухим, как и мантии собравшихся.
У центральной стены имелось возвышение, где у длинного
стола располагалось несколько массивных кресел. На стенах горе-
ли светильники, но невыразительно и тускло, отчего в зале витал
полумрак. Окон не было. Вместо них там располагались декора-
тивные панно, где искусный резчик воплотил различные эпичес-
кие сцены. Мраморные ступени, по которым спускались все новые
и новые фигуры, покрывали толстые ковровые дорожки. На этом
убранство зала заканчивалось, отличаясь довольно строгим мини-
мализмом, если не считать расписной потолок. На его высокой по-
лусфере можно было увидеть две планеты, изображенные на фоне
черного звездного неба. Примерно одинаковые по размеру, они
отличались только цветом и ореолом. Синяя, с белыми кружевами
облаков и окутанная голубой дымкой, соседствовала с мятно-
зеленой, окруженной серебристым сиянием. Такое же сияние ис-
ходило от луны, располагавшейся между планетами, но не в цен-
тре, а несколько выше. Где находился этот зал — на земле, в ее не-
драх или где-то в небесной выси, определить было невозможно. В
его полумрак не проникало ни единого луча света, и никакие шу-
мы не доносились ни через массивный купол, ни через глухие тол-
стые стены.
Фигур в мантиях все прибывало, и вот уже некоторые из них
заняли места за столом, не иначе как предназначенным для пре-
зидиума. Последней пришла одна из самых высоких, но при этом
грузных, причем настолько, что ее живот выдавался даже через
просторное одеяние. Выйдя из двери, оказавшейся в стене позади
президиума, она уселась на центральное кресло, сделанное повы-
ше остальных. Обведя взглядом зал, она словно бы пересчитала
