414
образом вмешаться. Время как будто остановилось в одном мгно-
вении. Замер колдун, задравший голову к большой настенной па-
нораме, остановился ход проникавших в окна лучей восходящего
солнца, застыли поднятые в воздух мельчайшие песчинки. Снару-
жи превратились в изваяния гвардейцы, а язычки костра, на ко-
тором они готовили нехитрую снедь, прекратили свою трескучую
пляску. Но было в этом неподвижном мире и движение.
Свободная от песка область в середине тронного зала, цен-
тром которой была Илиана, очертилась тонкой прозрачной сфе-
рой, словно сотканной из вуали самого легкого тумана и пригорш-
ни лунного света. Вокруг нее, проступая из небытия, появились
призрачные фигуры людей. Длиннобородые старцы в длинных
мантиях с обширными стоячими воротниками воздевали к потол-
ку руки с ниспадавшими рукавами. Они равномерно перемежа-
лись с прекрасными длинноволосыми женщинами в тончайших
одеждах, расставивших, наоборот, руки в стороны. На их фоне
заметно выделялось еще двое: высокий рослый мужчина, увен-
чанный трехзвездной короной, и хрупкая женщина с бесконечно
печальным лицом, чело которой украшала корона поменьше. Пока
остальные хранили неведомый сферообразный барьер, облаченная
в богатые одеяния венценосная пара медленно приблизилась к
распростертой на полу девушке. Глаза призраков смотрели на нее
преисполненные любви и печали, их губы беззвучно шевелились.
Опустившись подле Илианы, мужчина, продолжая шептать, запе-
чатлел на ее лбу долгий поцелуй. Женщина, ведя такие же не-
слышные речи, приложила светившуюся белым ладонь к ее груди
и прикоснулась губами к скрещенным на ней пальцам. В застыв-
шем для всех мгновении эти двое, казалось, также бесконечно
долго смотрели в лицо девушки, продолжая что-то говорить. И вот
уже их шепот стал не таким беззвучным. Протискиваясь будто
сквозь само время, он мало-помалу обретал форму, и вот уже
можно было разобрать отдельные слова. Теперь они повторялись.
Два слова, которые мужчина и женщина произносили вновь и
вновь. Они нарастали, наполняя пространство, и усиливались от-
ражавшимся внутри прозрачной сферы эхом. Этот язык не знал
никто из ныне живущих, но стремительно выныривавшая из
бездны забвения Илиана понимала его очень хорошо, ибо его она
знала с рождения.
— Принцесса крови!
Эти наполненные бесконечной нежностью и одновременно неве-
домой мощью слова проникли в самые далекие уголки ее подсоз-
нания и окончательно изгнали оттуда панически разбегавшихся
чудовищ. Сфера замерцала, угасая. Окружавшие ее старцы и
