412
колонн, изучая осколки былой красоты и величия, и собирая не-
большие предметы. Пока один из них дежурил подле распростер-
того тела медленно умиравшей жертвы, двое других фут за футом
осматривали остатки дворца, а четвертый пребывал в перенесен-
ном поближе лагере, приглядывая за гвардейцами. Их в развали-
ны не пускали. На всякий случай, чтобы воины по нерасторопно-
сти каким-либо образом не нарушили убийственный процесс. Кол-
дуны однако, гвардейцев не обделяли и приносили сувениры в ви-
де осколков немыслимо твердого обсидиана, фрагментов лепнины
и кусочков белого металла. Те не возмущались, поскольку знали
что приказ исходит от Дегониса. Лишь их лица выдавали некото-
рое сожаление от невозможности лично побродить меж этих зага-
дочных стен, куда сломя голову рвался старший колдун.
Милосердным забвением положение Илианы уж точно нельзя
было назвать, потому что и не забвение это было. Мучительный
бред, слепленный из множества одновременно происходящих со-
бытий — скорее вот как характеризовалось ее состояние. Она не
осознавала что происходит. Перед внутренним взором девушки
вспыхивали и гасли многочисленные фрагменты воспоминаний, а
на них наслаивались собственные устремления и мечты, одетые в
форму реальности. Их смесь не позволяла определить что из этого
произошло на самом деле, а что нет. Впрочем, в бесчисленной че-
реде мельтешения, переплетенного с настоящим светопреставле-
нием в виде сопровождающих бред болезненных галлюцинаций и
возможности-то для этого не имелось. Все они воплощались в раз-
ной, подчас неопределенной форме. Иной раз это были абстракт-
ные элементы сродни размытым геометрическим фигурам или
смазанным до неразборчивости пейзажам. Порой на сцену высту-
пали чудовища. Описать их было невозможно, и все что остава-
лось — это бежать прочь от подступающего кошмара. Понимание
Илианы сосредоточилось на единственном знании: если чудовища
ее догонят — ей конец. И она бежала невзвидя света в бесконеч-
ном хороводе сводящих с ума видений, то и дело куда-то падала,
либо же наоборот — прыгала в головокружительную высь и какое-
то время парила в ней, барахтаясь между рваными облаками дур-
мана. А монстры медленно, но верно приближались, и что бы де-
вушка не делала, ей никак не удавалось от них оторваться. Воз-
можно, нечто подобное испытывают несчастные шизофреники,
запертые в дома для умалишенных.
На все это накладывалась боль. И холод. Поначалу слабая и
ноющая, боль все сильнее пронзала Илиану по мере того, как под-
ступали чудовища, грозя превратить тело в агонизирующий ко-
мок. Этого, однако, не происходило, поскольку не дремал и холод.
