145
рапанный, с грязными обломанными ногтями. Но это был я. Зверь
ушел. Я чувствовал ужасную усталость и изнеможение, но неу
кротимое бешенство снова отступило и затаилось в глубине моего
проклятого тела. Я оделся, протиснулся в узкий лаз и открыл
внешнюю дверь. Шатаясь, я добрался до своих покоев, изрядно
напугав встретившихся по дороге слуг, упал на кровать и заснул
глубоким сном. Потом мне сказали, что я провел в подвале почти
две недели.
Среди непосвященных родственников и прислуги поползли
слухи, что на Востоке я подхватил какую то болезнь, которая под
рывает мои силы. Я не препятствовал им. Так будет лучше для
всех. Это объяснит и мои частые уединения, и приступы якобы
внезапно охватившей меня болезни.
Потом приехали важные персоны. Они привезли мне перга
мент, подписанный самим монархом, и известие о том, что за мои
заслуги перед святым воинством крестоносцев, мне пожалован
титул графа. Приезд и прием были очень торжественными. На
верное, я должен был бы расписать это во всех тонкостях, с точ
ным указанием даты, людей и событий — ведь это такой знамена
тельный день для всего моего рода. Но нет! Мои родные были на
седьмом небе от счастья, я же только изображал радость и гор
дость. На деле же я готов был променять все свои титулы и богат
ства за избавление от того, что тяжким грузом висело на моей ду
ше. Точнее, на моей шее… Меня сделали графом, но я не считаю
нужным писать здесь еще что нибудь об этом.
Когда я уже начал думать, что магистр тамплиеров забыл обо
мне, наконец то прибыл долгожданный вестник. Простой монах
явился в замок и изъявил желание переговорить со мной, передав
мне верительную грамоту от Эврара де Бара. В ней он удостоверял
личность посланца и сообщал, что не забыл данного мне слова, и
никогда не забудет. Все остальное должен быть рассказать по
сланник. Я приказал немедленно проводить монаха к себе.
Состоялся долгий разговор. Монах представился братом из
ордена Кары Господней. Я сказал, что никогда не слышал о таком
ордене. Он ответил, что никто о нем не слышал. Я спросил, чем
они занимаются. Он ответил словами, от которых меня бросило в
дрожь.
— Такими, как вы, — бесстрастно проговорил он. — А теперь рас
скажите мне все, что с вами происходит, и без утайки. Мы долж
ны знать всю картину происходящего, чтобы отыскать какое то
решение.
Я выложил ему все как на духу. Мне более не на кого было наде
