371
— А как же твои принципы? Служение закону, верность долгу,
офицерская честь и всякое такое? — улыбнулся Терн.
— Скажи это моим погибшим девчонкам! — зло выпалила Джина.
— Ты как? Встать можешь? — тут же, заботливо, добавила она.
Кряхтя, Терн поднялся на ноги. Он не был ранен, и физически во-
обще не пострадал. То сказывалось сильнейшее нервное напряже-
ние, однако оно уже отступало. Рассиживаться было некогда. Ядро
виднелось там, сквозь проем круглого окна, и больше его ничто не
заслоняло.
Пространство наполнял золотистый свет. Мягкий и рассеян-
ный, он исходил из центра, представлявшего собой огромную
сферу. Где-то внутри нее были спрятаны генераторы, рассчитан-
ные на тысячи лет. Там же, насыщенные энергией, располагались
гравитационные панели, настолько мощные, что воздействовали
на весь гарбеджоид. Создавая силу тяжести, они обеспечивали
физическую среду, привычную людям и необходимую многочис-
ленной технике. Вот только глазу они были не видны, сокрытые
под поверхностью сферы. Такой, которая заставляла забыть о са-
мом их существовании.
Привычные индустриальные элементы почти отсутствовали.
Они виднелись лишь фрагментарно, в виде опорных конструкций
и транспортировочных магистралей. Верхние ярусы базы изоби-
ловали сталью, а также массой технологических узлов. Здесь, в
ядре, металлом отливали только лестницы, галереи и могучие фер-
мы. Фермы поддерживали сферический свод, уподобляясь мифо-
логическому Антею. Лестницы и галереи располагались под ним, и
некоторые ступени вели вертикально вниз. Туда же вели комби-
нированные трубы, а также толстые, собранные в связки кабели.
Выходя из толщи астероида, они опускались вдоль опор и исчеза-
ли в центре ядра. И этот центр был таков, что с первого взгляда
приковывал к себе внимание.
Желеобразная губка, пористый коралл, студенистый шар —
ядро напоминало все это одновременно и по отдельности. Его
структура оставалась неизвестной внутри, но снаружи она выгля-
дела как вязкая золотистая масса. Это она испускала свет, и она
же перемежалась разноцветными вкраплениями, которые пробе-
гали по ее замысловатым, не поддающимся опознанию контурам.
Поверхность ядра была неровной, будто огромный, сочно
разросшийся мшаник, состоявший из миллиардов раздельных ве-
точек. И он волновался. Он не пульсировал и не ходил ходуном, не
вздыбливался буграми и не опускался впадинами. Его не трево-
жили никакие механизмы, и никто не оказывал на него видимого
воздействия. И все же золотистая масса шевелилась. Словно ко-
