364
еще не алел бы металл, и останки машин не испускали бы едкие
дымки.
— Похоже, нас опередили, — окидывая побоище взглядом, недоб-
ро процедил Терн.
— Дай угадаю, кто, — мрачно кивнула Джина.
За кандидатурой дело не стало. На гарбеджоиде высадилось
четыре группы. Пойдя напролом, первая сгинула в атомной
вспышке, вторая и третья увязли в бою с кибертронами, а четвер-
тая, ловко скрываясь ото всех, благополучно добилась своего. Водя
за нос две другие, их руками она расчистила себе путь и проникла
в ядро, пока наемники и агенты зализывали раны. Мерзавец Урс
дурил всех с самого начала. Вся его помощь заключалась в том,
что помогал он исключительно самому себе. Он манипулировал и
Терном, и Джиной, управляя альянсом будто дирижер оркестром,
и дергал за ниточки подобно искусному кукловоду. И вот всякая
нужда в них отпала. Следовательно, более не было нужды и в ка-
налах связи. Исчезновение Урса объяснялось проще некуда, равно
как и наступившее радиомолчание. Добившись своего, он уже не
интересовался, что произойдет с отыгравшими пешками.
Уразумев, как ее провели, Джина была в ярости. Все напрас-
ные жертвы, гибель ее людей и собственная доверчивость поста-
вили ее на грань помешательства. Обычно сдержанная, она бес-
порядочно заметалась, источая ругательства и откровенно теряя
самообладание. Терн тоже был в бешенстве, однако сумел удер-
жать себя в руках. В том числе потому, что принялся удерживать
Джину. Притянув к себе, он обнял ее за плечи и не выпускал до
тех пор, пока она немного не успокоилась.
— Какая же я идиотка! — кляла себя Джина. — Я же прекрасно
понимала, с кем имею дело! Почему я позволила себя так обду-
рить?!
— Ты не виновата. Не забудь, в каких обстоятельствах мы заклю-
чали соглашение. Выбор у нас был так себе, — напомнил Терн, хо-
тя его и самого не очень-то удовлетворяли собственные слова.
Он ловил себя на мысли, что вступил в альянс с Урсом уж слишком
охотно. Это даровало легкий путь, позволяя избежать массы смер-
тельных опасностей.
Не иначе, сказалось былое, так и не забытое в потаенных глу-
бинах сердца. Гордая Джина не просто позволила себя удержать
— она оставалась в объятиях того, с кем прежде и жить больше не
хотела. Оставалась недолго, но только потому, что быстро вернула
самообладание.
— Больше никаких сделок! — заявила она, мягко отстраняясь. —
Если я вдруг встречу этого поганца, я не стану его арестовывать!
