342
ствол, а четыре. Не обошел он вниманием и грубую силу, освоив
приемы рукопашного боя. Очень так неплохо усвоив, впечатлив
завсегдатаев бара парой крепких дружеских потасовок. Все эти
сомнительные подвиги снискали ему уважение в стрелковой ассо-
циации, куда он в итоге и вступил. Там же он перенял несколько
других премудростей, присущих, по его мнению, любому настоя-
щему мужчине, и вскоре обзавелся хромированным аэробайком —
статусной игрушкой, прежде ему совершенно ненужной, но теперь
ставшей неотъемлемой частью "я".
Наблюдая за преображением мужа, Джина хранила молча-
ние. Она не выражала ему недовольство и никогда не укоряла. Во-
первых, она не считала это конструктивным. На претензиях и пе-
репалках семейного счастья не построишь. Во-вторых, она не от-
рицала частичку и своей вины. Ей было что скрывать, пусть это и
делалось из-за отношения самого Освальда. В-третьих, муж нико-
гда не переходил черту. Хоть и напиваясь в баре, дома он не при-
трагивался к спиртному, не бузил, не скандалил и не внедрял в
обиход свои новые привычки. Ну, разве что разрешал Толли ка-
таться на его хромированной чепухе, от чего Джина была отнюдь
не в восторге, да вручал Бену слишком много карманных денег.
Отбирать у детей отцовские милости мать не решилась, как
не решилась и настаивать на возвращении прежнего Освальда.
Искренне любя мужа, она боялась его потерять, и предпочитала
даже таким, нежели вообще никаким. В конце концов, тот же не
пустился во все тяжкие. Да, его изменившееся амплуа было ей не
по душе, однако оно не распухало по нарастающей. Обретя неко-
торое равновесие, Освальд перестал чудить и успокоился, ограни-
чившись тем, что успел ввести в свою жизнь. Джина смирилась.
Если это помогло ему удовлетворить мужское эго, она была готова
принять создавшийся статус-кво.
На некоторое время семейная идиллия восстановилась. Отво-
дя душу в своих забавах, Освальд менее остро реагировал на по-
ездки жены, равно как и на особенности их благосостояния. Сын
и дочь подрастали. Все менее нуждаясь в опеке, они учились при-
нимать самостоятельные решения, входя в самостоятельную же
жизнь. Освальд никому не мешал. Не препятствуя Джине, он пре-
доставил свободу и детям, чему особенно обрадовалась неугомон-
ная Толли. На счастье отца, она и впрямь научилась быть само-
стоятельной, иначе такое отношение вышло бы всем боком. Когда
семья собиралась вместе, Освальд по-прежнему посвящал себя ей.
Если же супруга улетала, он находил детям какое-нибудь занятие,
а сам уходил развлекаться со своими повернутыми на оружии со-
бутыльниками.
