32
знала под именем Айртон, — нашелся ученый.
Девушка снова окинула его пристальным взглядом. Затем попро-
сила подождать и закрыла дверь. Вернулась она довольно скоро.
— Странно, — протянула она, глядя на незнакомца с проснув-
шимся интересом. — Бабушка велела немедленно вас провести.
Что ж, входите.
— А сетка? — напомнил Сэлинджер.
— Открывайте. Она все равно не работает, — усмехнулась девуш-
ка.
Сэлинджер не видел внутреннее убранство дома. Точнее, ви-
дел, но не замечал. Он шел как в тумане, направляясь за своей
провожатой, пока не очутился в просторной гостиной. Свободно
проходя через большие окна, солнечные лучи освещали каждый ее
уголок, создавая светлую, радостную атмосферу. В их золотистых
дорожках стояла старая женщина, вставшая из кресла, чтобы сде-
лать несколько шагов навстречу внезапному гостю.
— Вот, бабушка, это мистер… э-э-э, как вас представить? — зап-
нулась девушка, отступая в сторону и переставая заслонять шед-
шего за ней посетителя.
Старушка ахнула. Смертельно побледнев, она схватилась за серд-
це и зашаталась. Перепуганная внучка ринулась к ней, подхваты-
вая под локоть.
— Кто вы такой?! Что вы с ней сделали?! Подите прочь! — гневно
крикнула она незнакомцу.
— Нет!.. О, господи, нет! Не гони его, Зои! — с трудом вымолвила
старушка. — Силы небесные, это не может быть он!.. Айри!..
Услышав это уменьшительное, некогда поведанное ей бабушкой
под большим секретом, девушка изумленно воззрилась на не-
жданного гостя.
— Подойди. Не стой там, подойди, — вымолвила старушка. — Я
хочу убедиться, что это не сон.
Сэлинджер повиновался. На негнущихся ногах он доковылял до
кресла, куда внучка усадила бабушку. Опустившись на колено, он
замер, не в силах произнести ни слова. Протянувшись, морщини-
стые руки коснулись его лица и трепетно огладили как величайшее
сокровище.
— Айри. Мой дорогой Айри. Это и правда ты. Ты так молод и так
прекрасен. Прямо как в тот день, когда мы познакомились, —
шептала старушка, роняя слезинку за слезинкой. — Но это невоз-
можно. Это не можешь быть ты. Тебе сейчас должно быть сто пять
лет. Даже с этой программой омоложения…
Она запнулась, пожирая глазами дорогой, до сих пор не забытый
облик.
