26
рившись боевыми орудиями — госпиталь, как-никак, правитель-
ственный. Глядя на них можно было представить, насколько шаг-
нул вперед технический прогресс. Сэлинджер и глядел. Покинув
капсулу, он уже несколько дней адаптировался к новой реально-
сти. Социализировался — как говорили в консилиуме. Централь-
ная часть крыши предназначалась для взлета и посадки различ-
ной техники, но по периметру тянулся самый настоящий сад, уви-
вавший галерею для прогулок. Там Сэлинджер и прохаживался,
предпочитая обозревать окрестности, а не сидеть в наземном пар-
ке. Свежий воздух, насыщенный ароматом цветов и лишенный
всякой примеси смога, благотворно влиял на душевное здоровье.
Агент вырос будто из ниоткуда. Только что Сэлинджер задум-
чиво рассматривал подлетавший транспорт, доставлявший оче-
редного пациента, а вот он уже возник прямо перед глазами. На
сей раз на нем не было белого комбинезона — облачения медпер-
сонала. Черный, идеально выглаженный костюм соответствовал
его профессии гораздо больше.
— Вот, доктор Сэлинджер. То, что вы просили, — сказал он, про-
тягивая небольшое устройство.
Ученый уже видел такие и успел к ним попривыкнуть. Внешне
они напоминали обычный планшет, присущий его эпохе. Карди-
нальное отличие не заключалось только в том, что экран показы-
вал полноценное трехмерное изображение, причем под любым уг-
лом. Планшет мог проецировать объемную картинку НАД экра-
ном, причем с поразительной детализацией.
— Здесь все, — пояснил агент. — Во всяком случае, все, что на-
шлось в нашей базе данных, плюс то, что мы успели выяснить к
сегодняшнему дню.
— Она жива? — внезапно спросил Сэлинджер, отчего-то не спеша
взять предложенное устройство.
— Да, — кивнул агент. — Жива и более-менее здорова, насколько
это возможно в ее возрасте.
— В таком случае, оставьте планшет себе. Я хочу знать только ее
нынешние имя и адрес, — негромко сказал Сэлинджер, отстраняя
принесенные сведения.
Его внезапное поведение объяснялось очень просто. Поразмыслив,
он понял, что не имеет права копошиться в прошлом и настоящем
хоть и любимой, но бывшей жены. Став ему чужой, она закрыла
для него двери своей жизни и откроет их только если сама того за-
хочет. Сэлинджер желал увидеть Одри лично. Увидеть хотя бы раз,
а если что-нибудь и услышать, то только от нее.
Агент не уходил. Убрав планшет, он продолжал смотреть на
ученого, который осведомился, в чем, собственно, дело.
