5
ружи тьме. Сейчас слух обрадовался бы даже крысиному писку
или приглушенной возне летучих мышей на чердаке — это дало бы
понять, что рядом есть кто-то живой, кому нет дела до чьих-то бе-
зумных страхов. Но не раздавалось ни единого звука. Даже боль-
шие напольные часы в гостиной первого этажа давно уже не заяв-
ляли о себе мерным, безразличным ко всему постукиванием маят-
ника и приглушенным боем. Старый дом всегда где-то поскрипы-
вал то рассыхающимися половицами, то дряхлеющей лестницей,
особенно когда ветер с молодецкого порыва заглядывал в окна и
встряхивал видавшие виды рамы, или же принимался пересчиты-
вать черепицу на крыше и проверять, хорошо ли она закреплена.
Но теперь и он молчал, словно затаил дыхание в окутавшей его
мгле, будто замер в ожидании… Ожидании чего?
Лина не открывала глаз. Ей очень хотелось это сделать — от-
крыть и увидеть огни соседних домов за окном, широкие лучи фар
автомашин, или, хотя бы, рассеянный свет уличных фонарей. Но
ничего этого не было. И не было вовсе не потому, что она лежала
на спине с крепко зажмуренными глазами. Она просто знала, что
это так, и что вокруг есть одна лишь тьма. Так было с некоторых
пор, и с каждым разом становилось все хуже. Когда перестали за-
жигаться окна немногочисленных соседей, а фонари вдруг как-то
угасли и более не озаряли окраину мягким светом своих несколько
старомодных, но чистеньких плафонов, Лина начала включать
свет сама. Она зажигала ночник, страхи отступали, и девушка не-
много успокаивалась. Некоторое время это помогало, но лишь не-
которое. Потому что потом от этого стало только жутче.
Лина очень хотела открыть глаза, пусть бы даже они не уви-
дели ничего, кроме огоньков выключателей электрической бата-
реи, казавшихся ныне чьими-то злобными красными глазами, но
боялась сделать это еще больше. И боялась она не того, что ничего
не увидит. Она боялась того, что может увидеть. И того, что взвин-
ченная до крайности нервная система окончательно помрачит
рассудок, и она полностью перестанет отличать видения от реаль-
ности. "Я не сумасшедшая!" — мысленно кричала себе Лина. Кри-
чала, а перед внутренним взором вновь и вновь проплывали жут-
кие образы, и не было никакой возможности прогнать их прочь.
Не сумасшедшая. Но не лучше ли, чтобы это оказалось именно
так?.. Цепенящий, высасывающий из тела живительное тепло хо-
лод постепенно усиливался, и мягкое обширное одеяло оконча-
тельно перестало согревать приютившуюся на старинной дере-
вянной кровати девушку. Она, как могла, пыталась удержать ус-
кользающее тепло, но не помогали даже надетые поверх пижамы
свитер и кофта. Казалось, что еще немного — и изо рта, как быва-
