219
глаза показаться. Попрощался с ним, сел на автобус и укатил. Про
оставленные вещи я даже и не думал. Признаться, я вообще ни о
чем не думал. Голова шла кругом, а самоистязание просто зашка-
ливало!
— Ай-яй-яй, — озабоченно протянула миссис Челснер без тени
иронии или издевки. — А что было потом?
— А потом все стало совсем плохо, — убивался Соммерс. — Ехал я
на этом дурацком автобусе до вечера, а потом где-то вышел.
Смутно помню какой-то мотель. Помню, что был совершенно не в
себе. Все соображал, что буду делать дальше, и что бы такого на-
творить из ряда вон. Чтобы похлеще, поразрушительнее. Чтобы уж
хуже некуда. И, кажется, я даже угнал чью-то машину…
Алан, стараясь обходиться без лишних деталей, особенно та-
ких, что могли быть двояко истолкованы или быть хозяйке слиш-
ком хорошо знакомы, пустился в изложение заключительной части
его сумбурного путешествия. Здесь его позиции были уязвимее, но
он недурно запутывал их, поминутно сбиваясь, периодически по-
вторяя одно и тоже, и художественно обрисовывая откровенные
провалы в памяти, будто бы действительно находился в полней-
шей прострации и теперь с трудом может припомнить какие-то
подробности. Даже угон машины он обставил так, что якобы и сам
не знал, показалось ему это или нет. В ином другом случае подоб-
ная история выглядела бы либо откровенным бредом, либо без-
вкусной ерундой, но не на этот раз.
— …И в итоге я совершенно не помню, как вернулся домой!
— посетовал Алан, подводя черту под своим рассказом. — Теперь
я даже не знаю, что и думать. Что я вчера натворил? Даже в окно
выглянуть боюсь: а ну как там стоит угнанная машина, а меня ра-
зыскивает полиция?
— Бедный мальчик! — озабоченно проворковала миссис Челснер,
и в ее голосе отчетливо прозвучало сочувствие. — Ну разве так
можно?
Поверила. С замиранием сердца ожидавший ее реакции Алан по-
нял, что его уловка сработала, и с жалобным видом наконец-то по-
смотрел хозяйке прямо в глаза. Сейчас в них читалось вполне ис-
креннее расположение и даже забота. От прежнего холода и следа
не осталось, а не сулившие ничего хорошего подозрения улетучи-
лись. Лицо подобрело, суровые морщинки разошлись, и весь вид
миссис Челснер приобрел настолько благожелательный облик, что
она окончательно утратила хоть какое-нибудь сходство с ведьмой.
Кто бы мог сейчас подумать, что за фасадом этой простой ста-
реющей женщины в чистеньком белом передничке скрывается
коварное и злобное исчадие ада? Признаться, и самому Алану ве-
