12
испуга, а от вида того, кого он узрел подле дверного проема. Ибо
вид этот производил весьма глубокое впечатление.
— Эрих, ты что, попал под поезд? — осведомился старик, оглядев
незваного гостя с головы до пят.
Тот, к кому были обращены эти слова, испустил облегченный
вздох. Страх, промелькнувший было на его распухшем лице, тут
же сменился выражением стыда.
— Вроде того, пастор, — сипло отозвался он, силясь сохранить ду-
шевное равновесие. — Долгая история.
— Надеюсь, она стоит того, чтобы ты спозаранку вламывался в
кирху через окно, будто какой-нибудь воришка, — усмехнулся
старик.
— Простите, пастор. Я лишь искал место, где смогу привести себя
в порядок. Я оказался неподалеку и знал, что это окно у вас всегда
открыто, — еще больше застыдился молодой человек, то одной, то
другой рукой стараясь прятать разбитую физиономию.
— Да уж, привести себя в порядок тебе сейчас уж точно не поме-
шает, — покачал головой старик.
Подвинувшись в сторону, он сделал приглашающий жест рукой.
Эрих — тот самый ночной беглец, что еле удрал от своих разъя-
ренных преследователей, — не заставил себя упрашивать и живо
проскользнул в притвор. Закрыв дверь, старик перво-наперво стал
оказывать своему утреннему гостю всяческую помощь, справед-
ливо рассудив, что с вопросами можно и повременить.
Через полчаса Эрих обрел человеческий вид. Возможно не
самый блестящий, но все же достаточный для того, чтобы доб-
раться до дома не становясь объектом внимания каждого встреч-
ного. Порванную, окровавленную одежду молодого человека ста-
рик без обиняков выбросил. Взамен он выдал ему простой наряд,
обыкновенно предназначавшийся для уборочных работ по кирхе и
прилегавшей к ней территории. Наряд потертый, но вполне снос-
ный, и уж точно не выдававший в своем владельце недобитую
жертву вовремя сломавшейся мясорубки. Обработав синяки и
ссадины гостя медицинскими средствами из различных склянок,
старик ловко наложил компрессы на распухшие скулы, велев Эри-
ху придерживать их руками. Жар в поврежденных тканях сразу
же пошел на убыль. Молодой человек, подчиняясь каждому веле-
нию пастора, молча терпел все манипуляции, даже если они при-
чиняли значительную боль. Он стерпел даже тогда, когда старик
заправским движением опытного хирурга выправил ему сломан-
ный нос, воспользовавшись для этого специальным приспособле-
нием. Боль едва не ослепила Эриха, но он посчитал недостойным
орать в присутствии пастора, искренне и без вопросов помогаю-
