474
уверенно озарял всю залу, и на этом фоне наблюдать завесу кро-
мешной тьмы было весьма необычно. По всей вероятности она
тоже имела колдовское происхождение, иначе объяснить наблю-
даемый эффект с разумной точки зрения не получалось. Выгляде-
ли эти арки тьмы довольно зловеще, но более ничто не свидетель-
ствовало даже о малейшей опасности. Если не считать означенных
мраморных постаментов, зала была абсолютно пуста. Убедившись
в этом, Бэйл осторожно шагнул внутрь, а следом за ним вошли и
девочки.
Первым попавшимся на глаза предметом оказалась детская
игрушка. Кукла, если точнее. Фарфоровая голова, длинные свет-
лые волосы, красное шелковое платье, нарядные башмачки и ис-
кусно выполненные пальчики — она блистала новизной и казалась
только что вышедшей из рук умелого мастера. Талара, не удер-
жавшись, протянула было к ней руку, но неожиданно наткнулась
на невидимый барьер. Следующие несколько попыток также не
увенчались успехом, зато позволили сделать быстро подтвердив-
шееся заключение. Каждый предмет, словно куполом, оказался
окружен незримой преградой, не желавшей пропускать через себя
ни пальцы непрошенных гостей, ни что-либо еще. Все что остава-
лось делать застрявшей в подземелье троице — это рассматривать
выложенные как в музее экспонаты. Какой-либо связи между ни-
ми не прослеживалось. Они были совершенно разного вида, со-
стояния и предназначения, и единственное что их объединяло —
полная недоступность прикосновений.
В самом конце залы, в кругу голубоватого света виднелся еще
один постамент. В отличие от остальных, двумя рядами выстро-
ившихся неподалеку от стен, он находился строго по центру. В не-
скольких ярдах за ним зала заканчивалась, и иного выхода из нее
не наблюдалось. На означенном постаменте оказалось что-то поис-
тине странное. Не успели искатели приключений пройти и полпу-
ти, как то, что смахивало на большой стеклянный шар, неожидан-
но осветилось. Внутри, переливаясь всеми красками, забурлила,
заходила ходуном какая-то неведомая субстанция. Она то выгля-
дела густой как кисель, то будто становилась бесплотной, превра-
щаясь в чистую энергию света. Не будучи, по всей видимости, ни
тем, ни другим, субстанция колыхалась внутри шара в каком-то
непрерывном, необъяснимом движении, невозможном с точки
зрения своего вместилища и каким-то бесконечным по сути. Про-
плывавшие за выпуклым стеклом волны испускали разноцветные
колебания, и они то будто выливались изнутри, из некоего центра,
а то вихрились по окружности, периодически пульсируя усили-
вающимся светом. Залу наполнил шепот. Сначала едва уловимый,
