200
сил почти покинули его, когда дверь неожиданно скрипнула и ста
ла открываться. Заслоняясь ладонью от света факелов, казавшего
ся ему ослепительно ярким, Шосс, щурясь, увидел брата Антония,
за которым полукругом, ощеря мечи, с напряженным выражением
на лицах стояла стража.
— Шарль? — негромко вопросил монах, внимательно глядя на при
вставшего на полу Шосса. — Ты меня слышишь? Ты меня понима
ешь?
— Да понимаю я, — еле выдавил из себя Шосс, стуча зубами.
— Как ты себя чувствуешь?
— Ради всего святого, вытащите меня отсюда!
Шоссу казалось, что он возопил, но на самом деле произнес это
чуть более громко, чем хриплым шепотом, после чего у него
страшно закружилась голова, и он безмолвно распростерся на ка
менном полу.
Когда Шосс снова пришел в себя, он уже лежал под теплым
шерстяным одеялом на большой кровати в своей спальной комна
те. На тумбочке рядом стоял стеклянный графинчик с красным
вином и небольшое блюдо с разнообразной снедью. Первым, кого
Шосс увидел, был монах, сидящий подле кровати в глубоком мяг
ком кресле. Выражение его лица было отсутствующим, кустистые
брови сведены, а через лоб пролегла глубокая задумчивая складка.
Перекатившись на край постели, Шосс, звякнув стеклянной проб
кой графина, налил себе полную кружку вина и жадно осушил ее
одним махом, после чего принялся наливать новую. Он ощущал
сильнейшую слабость во всем теле и все ту же отнюдь не радуж
ную боль в каждой клетке, но она как будто притупилась и отсту
пала. На смену ей пришли отчаянная жажда и вступавшее в свои
права чувство голода. Брат Антоний встрепенулся, услышав звон
графина, и взгляд его, вынырнув из глубоких раздумий, устремил
ся к Шоссу.
— Как ты себя чувствуешь? — повторил он свой последний во
прос.
— Как тот, по кому пробежался целый табун лошадей после ме
сячного голодания на необитаемом острове, — хрипло пробормо
тал Шосс, осушая вторую кружку вина и явно нацеливаясь на тре
тью.
— Я был сильно обеспокоен. Твоя трансформация затянулась на
несколько дней сверх нормы. Все могло кончиться гораздо хуже,
— сказал монах.
— Хуже? Святой отец, вам когда нибудь втыкали в тело тысячу
крючьев, которые пытались тянуть вас в разные стороны, чтобы
разорвать на крохотные кусочки? — простонал Шосс, приклады
