184
как раз их она задумчиво и изучала, сидя в кабинете Главного
биолога и подперев ладонями насупленное лицо.
Что произошло в покоях капитана Гела не знала, равно как
не знал никто на "Лаурелии" за исключением непосредственно
присутствовавших там действующих лиц. Однако, в отличие от
многих, сама подоплека событий была ей известна куда лучше.
Динк догадывалась, что случилось нечто очень нехорошее, но пока
не имела возможности разузнать хоть какие-нибудь детали. Даг
Уммос находился в полной изоляции, и помощницу к нему не пус-
тили даже тогда, когда первый помощник Сталлс принес ей собст-
венноручно составленные Сорелом инструкции как исполняющей
его обязанности. По вполне понятным причинам Гела не разделяла
всеобщего удовлетворения официальной версией, и находила по-
ложение весьма тревожным, но однозначных выводов все же сде-
лать не могла. Главный биолог успел сообщить ей о результатах
своего визита к медику, в процессе которого вскрылась ключевая
и подозрительная роль капитана во всей этой истории, после чего
отправился побеседовать с Дан Боулом и назад уже не вернулся.
Причина и следствие плавали практически на поверхности, но,
быть может, чрезмерно разгоряченный Даг Уммос просто переста-
рался и вступил с капитаном в конфликт, за что и поплатился
дисциплинарным взысканием? В последнее очень хотелось верить,
но элементарный здравый смысл подсказывал Динк что на деле
все обстоит гораздо хуже. Только вот Сорела не расспросишь, а
визит к Дан Боулу в лучшем случае может закончиться точно так
же, как и с Главным биологом. В лучшем случае, ибо, в отличие от
него, она куда более мелкая сошка, и считаться с ней попросту
никто не будет. При этом Гела не безосновательно полагала, что ее
не тронули только потому, что Даг Уммос умолчал о ее участии в
расследовании с генофагом. Капитан, конечно, может подозревать
Динк, но никаких доказательств у него нет, а Сорел ее явно не
выдал, иначе за ней бы уже пришли, а не назначили ВрИО. Вот
только что же ей теперь делать? Имея на руках одни догадки да-
леко не уедешь: можно не только не помочь Даг Уммосу, но и
окончательно все испортить. Почему-то никого не насторожила та
изоляция, которой в своем домашнем заключении подвергся Глав-
ный биолог. Другим она, скорее всего, и не казалась чем-то не-
обычным — арест все-таки, но Гела чуяла, что сделано это неспро-
ста. Сорела лишили возможности что-либо рассказать. И теперь ей
оставалось только теряться в догадках, ощущая свое полнейшее
бессилие перед лицом отсутствия внятной информации. Впрочем,
так ли это? Что мог предпринять Даг Уммос, чтобы попытаться
что-то ей сообщить? Каким образом передать послание за пределы
