295
Выплевывая свинец и пламя, пистолет опустошал обойму, пока
рослый тип, трясущийся как осина, пытался сообразить, бежать
или сражаться. К несчастью для обоих, пули были гарпии нипо-
чем. Налетев на дилера, она вонзила в него когти, подбросила в
воздух и разорвала в кровавые клочья. К стопам рослого типа упа-
ла рука, все еще сжимавшая оружие. Другая грянулась поодаль.
Со стуком покатилась голова, а мерзкий шлепок сопроводил паде-
ние внутренностей, покинувших остатки тела. Заорав, рослый тип
побежал куда глаза глядят. Отбросив изуродованный труп, гарпия
спикировала к нему. Схватив беглеца, она взмыла с ним к потол-
ку, покрытому разводами плесени, и швырнула оттуда прямиком
на арматуру, изогнувшуюся навстречу жертве. Пронзенный ржа-
вым железом, рослый тип задергался в агонии и затих.
Пальба сыграла свою роль. Теперь никто не выяснял, что во-
обще происходит — полицейский рейд, бандитские разборки или
чье-то буйство, порожденное белой горячкой или наркотическим
угаром. Оставшиеся обитатели здания, внезапно ставшего небезо-
пасным, поспешили его покинуть. Они пробирались кто куда, сле-
дуя к известным выходам, и были совсем близко от улицы, когда
неожиданно выяснили, что покинуть заброшенный корпус невоз-
можно. Все окна и двери перекрывали крепкие корни, перепле-
тенные столь плотно, что через них не проскользнул бы и воробей.
Вырастая откуда-то снаружи, они расползались по внешней стене,
наглухо закрывая любую брешь. И они шевелились! Это было не-
вероятно, но корни двигались, продолжая не то разрастаться, не
то ведя себя как живой организм.
Шок сменился гневом. Протестом, всколыхнувшимся на фоне
препятствия.
— Да к черту эту пакость! — воскликнул какой-то юнец.
Подхватив валявшийся лом, он размахнулся и ударил по корням,
намереваясь пробить путь наружу. Его приятели хотели последо-
вать этому примеру, но остолбенели, сраженные ужасным зрели-
щем. Протянувшись как щупальца, корни внезапно схватили пар-
нишку и притянули к шевелившейся массе. Он закричал и забил-
ся, силясь освободиться, а потом заорал от звериной боли. Проры-
вая одежду, корни впивались ему под ребра, проникали в тело,
дырявили плоть, обвивали конечности и шею. Парнишка захри-
пел, глаза его закатились. Из его открытого рта показалась крас-
ная пена, а затем и корень, прошедший через гортань и внутрен-
ности. Другие корни вынырнули из глаз, потекших будто разбитые
яйца. Тело несчастного еще раз дернулось и обмякло. Он был
мертв. Разразившись отчаянными воплями, его приятели рину-
лись наутек, но одна девушка не успела. Ринувшись к ней, корни
