102
тенышами или, того хуже, зверятами. Замерзали насмерть, при-
чем были здорово истощены, и в их щуплых, ослабленных, поси-
невших от трескучего мороза телах едва теплилась жизнь. Вряд ли
их остановившийся затуманенный взор распознавал что происхо-
дит вокруг, а потому они остались совершенно безучастны к не-
ожиданному появлению пришельца из далекого мира. Видимо,
они уже вообще ничего не понимали, и искорка сознания посте-
пенно угасала, покидая немеющую плоть. Сорел растерялся. Жа-
лобный призыв, возможно о помощи, а возможно просто следст-
вие все еще подсознательно сопротивлявшегося подступавшей
смерти живого существа взволновал его дальше некуда. Бестолко-
во заметавшись по пещере, Главный биолог, лихорадочно обдумы-
вая как ему следует поступить, выскочил наружу, и чуть не спо-
ткнулся обо что-то твердое, оказавшееся в наметенном у входа су-
гробе. Шепотом поругиваясь, он глянул под ноги, и в разворошен-
ном снегу его взору открылось лежавшее там мертвое тело. Судя
по всему, оно было мертво уже довольно давно. Какой-то ватной
рукой Сорел поднял сканер и считал информацию. Женская особь.
Возможная причина смерти: несовместимая с жизнью травма го-
ловы вследствие падения крупного камня. Приблизительная дав-
ность смерти с учетом оледенения: около пяти суток. Логический
ум ученого машинально вычислил вероятные обстоятельства разы-
гравшейся здесь трагедии. Мать с детьми куда-то направлялась,
возможно из поселения в поселение, и они сделали привал в этой
пещере. Сорвавшийся с горы камень убил ее на месте, а ее мало-
летние дети, примерно трех-четырех лет отроду, сидели здесь пока
у них не закончились скудные запасы топлива и пищи. И теперь,
не в силах позаботиться о себе самостоятельно, были обречены на
верную гибель.
Вселенская сила, но что же прикажете делать? Жесткая, бес-
страстная логика требовала немедленно забраться обратно на гра-
вицикл, врубить газ и вернуться на челнок, предоставив событиям
идти своей чередой. Тем более раз уж все складывалось так удачно
и легкомысленное появление Главного биолога прошло никем не
замеченным. Скорее всего, какой-нибудь Каубитц, Дан Боул или
Киммос, следуя велению столь милых холодному сердцу протоко-
лов именно так и поступил бы. Вероятно, отсюда тихо удалился бы
Лид и кто знает, что на его, Сорела, месте сделала бы Гела. Но Даг
Уммос был самим собой: ученым, давно уже истосковавшимся по
контакту с живой планетой; алурийцем, у которого из памяти все
никак не шли недавние события, когда у него на глазах погибло
множество животных, а судьба выловленного по его милости оке-
анского исполина в итоге осталась неизвестной. Ведь несмотря на
