577
реполошившись, студенты бросились ему на помощь. Кто-то рас-
стегивал проректору воротник, кто-то требовал воды, а кто-то вы-
зывал врача. Стефан же и глазом не моргнул. Он выглядел как су-
дья, зачитавший преступнику приговор. Его лицо сковало поисти-
не каменное выражение, испугавшее даже жизнерадостную Ин-
гиру. Не проронив более ни слова, он резко развернулся и ушел.
Слухи распространялись быстро, особенно скандальные. Во-
пиющие инциденты, происходившие один за другим, кратно уси-
ливались эффектом наследования. Относительно рядовое событие
быстро забывалось, но их череда становилась неиссякаемым ис-
точником сплетен. Столкновение Адельборга с Ван Холлом было
одиночным камнем, который сам по себе мало что значил. Однако
круги, оставленные им на воде, резко усилила история с Лебри,
превратившая их в штормовую волну. Наконец, немыслимая пе-
репалка с проректором окончательно трансформировала легкое
возмущение в настоящее цунами. Цунами, которое должно было
снести Стефана Адельборга как ничтожную лодочку. Где бы он ни
появился, вокруг строптивого студента тут же начинали перешеп-
тываться. Теперь уже никто сомневался, что грядущую сессию ему
не пережить. Публично оскорбив трех именитых и могуществен-
ных ученых университета, он был поистине безумен, если и
впрямь воображал, что сумеет получить у них диплом.
Общее мнение не разделяла только Ингира. Только она, хо-
рошенько поразмыслив, пришла к выводу, что Стефан все-таки не
рехнулся. То, что он делал, он делал с какой-то целью. Эту цель она
по-прежнему не могла разгадать, однако постепенно, сама того не
замечая, прониклась к нему симпатией. Стефан представлялся
Дон Кихотом, зачем-то накинувшимся на ветряные мельницы, но
Ингире отчего-то казалось, что это не он видит вместо мельниц ве-
ликанов, а наоборот — все остальные принимают великанов за
мельницы. Она проводила с ним все больше времени, демонстра-
тивно не замечая, как косо на нее стали поглядывать преподава-
тели, и Стефан не остался к ее вниманию безучастным. Он по-
прежнему ничего ей не объяснял, однако держался с Ингирой
очень приветливо, изменяя своей обычной отчужденности. И го-
ворил. Непривычно много говорил. Когда они оставались вдвоем,
язык Стефана развязывался, и с него порой срывалось такое, что
девушка несколько раз задумывалась — может он и правда не в
себе? Рассуждая о знакомых ей материях, Стефан словно загова-
ривался, упоминая такие вещи, которые науке были неизвестны.
Интереса ради, Ингира наугад проверила несколько его высказы-
ваний, благо что университет располагал самыми современными
лабораториями. Полученные результаты выглядели удивительно,
