503
танкер, ибо Терраайленду было все равно. Модель судна никакой
роли не играла. Как оказалось, он разворачивался на любой твер-
дой поверхности — хоть на океанском дне, — и чем обширнее
становилась сеть, тем меньше требований предъявлялось к каж-
дой ее единице. Палуба танкера предоставляла отличный "откры-
тый горизонт", а якорная стоянка в заливе обеспечивала вполне
неподвижную точку. Бензин, находившийся в трюме, никак не
мешал. Чародеям он был ни к чему, однако они заплатили за него
тройную цену, лишь бы корабль очутился в нужное время в нуж-
ном месте. Тогда, когда на его палубу, ступил Артур, и сделал это в
водах Сан-Франциско.
Дыхание весны, нараставшее к середине марта, ощущалось
даже здесь, среди плеска океанских волн. Выбираясь из палатки,
традиционно установленной возле Терраайленда, Артур гулял
вдоль борта, разглядывая расстилавшийся пейзаж. Задувая с бе-
рега, ветер привносил с собой запахи оживавшей природы. В его
порывах, насыщенных портовыми ароматами, сквозили соки на-
бухавших почек, трепет прораставших травинок и привкус сырой,
оттаивавшей земли. Веяло дегтем и древесной корой, набухшей от
обильной влаги. Под сенью дождевых облаков протяжно кричали
чайки. Они не умолкали даже по ночам, когда по воде протягива-
лись длинные, игравшие всеми цветами огни, отражавшие не
столько уличные фонари, сколько жизнь большого города.
Во взгляде Артура, перебегавшего с квартала на квартал,
сквозила тревога. Неопределенная, смутная, нараставшая тревога.
Что-то должно было произойти — он это знал, ощущал всем про-
сыпавшимся колдовским нутром, как ощущали Вермина и Дио-
нелла. Он только не знал, что именно, отчего каждый дом, каждый
закоулок Сан-Франциско — этого очень красивого, преисполнен-
ного уникального колорита города, — таил в его глазах неведомую
угрозу. Особенно по ночам, когда Артуру не спалось, и он подстав-
лял лицо свежему ветру, всматриваясь в ручейки автомашин и
окна мегаполиса. Его шум, далеко разносившийся над водой, зву-
чал уверенно, но неразборчиво. В нем растворялись отдельные
стуки и гудки, тарахтение моторов, музыка и любая речь, сопро-
вождавшаяся что плачем, что смехом. Артур, впрочем, и не при-
слушивался. Он просто коротал время, дожидаясь, пока вступит в
строй очередной и, вероятно, последний Терраайленд. Погружен-
ный в свои мысли, он зачастую глядел невидящим взором и слу-
шал звуки Сан-Франциско, но не слышал. Он ждал, когда колдов-
ская платформа нальется энергией и перейдет в автономный ре-
жим, не зависящий ни от чародея, ни от какого-либо иного воз-
действия. Ждал, однако момент, когда исчезла их связующая
