310
дальчески исказилось лицо Кольбе.
— Искренне вам сочувствую. Должно быть, это очень дорого, —
вздохнул следователь, ища, как раскрутить напарника Майера на
диалог.
У него ничего не вышло. Как Шимке ни старался, Кольбе вел себя
непробиваемо, а если и волновался, то его реакция полностью рас-
творялась в трясущей тело горячке. Вероятно, Майер был прав.
Даже под угрозой разоблачения его напарник ни за что не при-
знается, дорожа жизнью дочери. Можно, конечно, сделать запрос
в израильскую клинику на предмет суммы, перечисленной боль-
нице, и откуда она поступила, но не факт что врачи согласятся
предоставить такую информацию. Нет, если Кольбе и удастся
прижать, то только с поличным. То бишь обнаружить золото и
припугнуть конфискацией преступно полученных средств, вклю-
чая арест платежа сделанного в Израиль. Тогда лечение его дочери
наверняка прервут, со всеми вытекающими последствиями. Вряд
ли Шимке в действительности возьмет в заложники жизнь ребен-
ка, однако надавить на Кольбе таким развитием событий — это
вполне реально. Увы, позже. Сперва требовалось отыскать слитки
Майера, чтобы получить ордер на обыск у его напарника. Вежливо
распрощавшись, следователь, якобы принесший печальную но-
вость, удалился несолоно хлебавши.
Кольбе его не провожал, оставшись сидеть на диване заку-
танным в одеяло. Он не простудился и не был сражен вирусной
инфекцией. Его трясло исключительно на нервах, откровенно
сдавших после немыслимого видео. Кольбе узнал, где происходило
действие, ибо прежде видел эту комнату, да и надпись на экране
читалась недвусмысленно. Немного придя в себя, он тут же позво-
нил в следственное управление, и там ему подтвердили смерть
Майера. Названная причина принципиально отличалась от того,
что некто продемонстрировал Кольбе на дисплее, но его сейчас
мало волновало, ложь это, скрывающая правду, или нет. Факт ги-
бели напарника подтвердился, а большего и не требовалось. Кош-
марная видеотрансляция, невесть как проникшая на компьютер,
внушала первобытный страх перед чем-то сверхъестественным,
выходящим за рамки всякого восприятия. Никаких ее следов на
ноутбуке не осталось, а предъявить кому-нибудь содержимое сво-
ей памяти Кольбе не мог. Да и не собирался. Он очень хорошо по-
нял отправленный ему посыл, и трясся в леденящем душу ужасе,
гадая, кем был тот страшный человек.
Об изменениях в ходе расследования Эрих не знал. Даром
ясновидения он не владел, а Шимке, с тех пор как господин Сторм
превратился из свидетеля в подозреваемого, ни о чем ему не со-
