76
редозировки вдруг выпустило на волю таящегося до поры до вре
мени зверя, который немедленно откликнулся на призыв окутав
шей его безумной ярости. Но теперь даже это средство не в силах
ему помочь. Ведь даже если он разорвет орущих за дверью врагов,
то все равно сгорит в распространяющемся по замку огненном
хаосе. Да и зелья все равно у него нету.
Шосс стоял посреди гостиной святого отца столбом, иначе и
не назовешь. Его голова отказывалась воспринимать тот факт, что
он более не в силах ничего сделать, и что по сути на этот раз шан
сов на спасение больше не осталось. Он всегда считал, что выход
есть даже в самой безнадежной ситуации. Просто надо его найти.
Просто шансы могут быть мизерными, но они все равно есть. Есть
даже у того, кого ведут к эшафоту, если он, толкнув стражников,
вдруг бросится в окружающую толпу, которая их страха или мило
сердия раздастся в стороны, а потом так же сомкнется перед
опешившими стражами. Никогда нельзя опускать руки и сдавать
ся. НИКОГДА! Даже если затея кажется совершенно безнадежной.
Ведь двум смертям все равно не бывать.
Стиснув зубы, Шосс успокоил разбушевавшиеся нервы и по
старался сохранить свою обычную холодность. Итак, что он может
сделать? Открыть двери. Враг ворвется в покои. Здесь надо по
стараться поиграть с врагом в догонялки, благо что он человек
весьма увертливый. Не схватываясь ни с кем напрямую, надо
изыскать возможность проскользнуть в двери. А там посмотрим.
Все лучше погибнуть с оружием в руках, чем сгореть заживо как
попавшая в капкан крыса.
Собрав волю в кулак, Шосс было сделал шаг к двери, осыпае
мой по другую сторону градом ударов, как вдруг уловил за спиной
какое то движение. Стремглав развернувшись, он выбросил из
рукава в ладонь второй кинжал и едва не отправил его в лицо
брата Антония, который возник в проходе как привидение. На
мгновение Шоссу показалось, что он не сможет удержать смерто
носное лезвие, но, к счастью, реакция не подвела.
— Что б тебе пусто было, негодяй! — воскликнул в сердцах монах,
для которого эта встреча оказалась такой же неожиданностью,
как для самого Шосса, хотя брат Антоний вернулся в замок имен
но по его душу.
— Тысяча чертей! Вы то что здесь делаете, святой отец?! — оша
рашено воскликнул Шосс. — Здесь скоро будет самый настоящий
ад.
— Вернулся за тобой! Я же ясно приказывал не отходить на меня
не на шаг! — бушевал монах, вбегая в комнату, а следом за ним
мелькнул десяток воинов. — Куда ты провалился, черт бы тебя по
