171
настоящему спать он еще не хотел, хотя тело чувствовало доста
точную долю усталости. Часок другой можно потратить на не
спешное написание писем. Накинув поверх своей длинной, выши
той льняной рубахи богато подбитый мехом пелиссон, Клаус при
сел к письменному столику, стоявшему неподалеку у окна, зажег
свечи, достал бумагу и открыл чернильный прибор. Облокотив
шись щекой на ладонь, он некоторое время неторопливо размыш
лял, глядя в узкий проем окна в ночную тьму, потом принялся что
то писать аккуратным но мелким почерком, с тихим постукивани
ем обмакивая перо в чернильницу.
В поместье Данхофф царила тишина, нарушаемая лишь ти
хими шагами совершающей свой обход дежурной стражи. Слуги
улеглись спать, а до зубов вооруженная охрана караулила на своих
постах все подступы к крылу хозяина. Клаус любил работать но
чью, когда ни один посторонний шум не нарушает спокойного хо
да пытливых мыслей. Клаус уже и не помнил, когда он обзавелся
этой привычкой, но это было задолго до того, как годы посеребри
ли его голову словно лунный свет прошел сквозь волосы и навеки
оставил на них свою печать. Спать он ложился ближе к рассвету,
но по стариковской привычке мог еще долго ворочаться в полу
дреме, обдумывая какие то никак не желавшие покидать голову
мысли.
Поскрипывание пера, сопровождающее работу Клауса, пре
кращалось лишь на те моменты, когда он откладывал в сторону
исписанный лист, либо же временами о чем то задумывался, отво
дя перо в сторону, чтобы стекающие чернила не поставили на бу
магу большую кляксу.
Когда фон Фогельман заканчивал очередное письмо, на мгно
вение ему показалось, словно он уловил какой то тихий посторон
ний звук. Остановив руку, выводившую очередную строку, Клаус
прислушался, вытянув худую шею. Все было тихо. Возможно, ле
тучие мыши возились под крышей башни или же крысы, эти
мерзкие создания, опять что то утащили. Надо бы увеличить пого
ловье кошек, а то эти несносные грызуны все больше и больше на
глеют. Клаус продолжил свою работу, но спустя четверть часа сно
ва послышался странный тихий звук. Смутное беспокойство овла
дело фон Фогельманом. Он знал, что его охраняют верные и пре
данные стражи, но сам род его занятий был таков, что он не мог
себе позволить совершенно ничего не опасаться. Повертев головой
во все стороны, Клаус напряженно вслушивался в ночную тиши
ну, однако по прежнему, казалось, все было спокойно. Минут че
рез десять фон Фогельман снова успокоился, обмакнул подсохшее
перо в чернильницу и продолжил выводить прерванную фразу.
