157
все никак не поднимался из за стола, продолжая канитель с непо
слушной посудой. Может быть потому, что еще недостаточно ок
реп после недавнего приступа. А может быть потому, что хотел
скрыть сильную бледность, разлившуюся по его лицу.
Через несколько дней Шосс полностью окреп и восстановил
свои силы. Монах возобновил с ним разговоры касательно того,
что они собираются предпринять дальше по делу о Наследии. Од
нако брат Антоний был явно удивлен проявленной собеседником
какой то вялостью в теме, которая, по вполне понятным причи
нам, всегда интересовала того самым живейшим образом. Каза
лось, Шарль одновременно думал о чем то еще, и эти скрытые
мысли затмевали от него все, включая столь животрепещущую те
му. Монах никак не мог взять в толк, что же так сильно беспокоит
Шарля, хотят тот всеми силами старался делать вид, что все как
обычно и наилучшим образом. Быть может, он все же не до конца
оправился от недавнего ужаса трансформации, и его тяготит про
исходящее? Это было вполне возможно, тем более что монах при
держивался мнения касательно того, что душевное состояние но
сителя "Волчьего глаза" со временем может только ухудшаться.
Даже очень сильный духом человек со временем получал сильней
шую психологическую травму из за того, какое бремя он несет и
чем по сути является, и с годами эта травма начинала только уси
ливаться, сжигая разум и ведя носителя изумруда кратчайшим
путем к могиле или безумию. Брат Антоний осторожно пытался
расспросить Шарля о том, не тяготит ли его что нибудь, но тот в
ответ только качал головой и отвечал, что его бремя святому отцу
хорошо известно и что он по прежнему рад поддержке и участию.
Поняв, что ничего не может добиться, монах на время оставил
Шарля в покое, тем более что ему предстояло подготовить визит
Магистра Спалетти, равно как хватало и иных забот. На время он
предоставил Шарля попечению алхимика Нектаруса, который был
достаточно ключевой фигурой для того, чтобы, не нуждаясь в осо
бом поводе, мог проводить с Шарлем достаточно много времени.
Он поручил ему постараться выяснить, что творится на душе у их
общего подопечного, пока он, брат Антоний, занят своими делами
и подготавливает план их дальнейших действий по делу Наследия.
Нектарус согласился и монах отвлекся на другие заботы. Пока
герцог разбирался с делами ордена, уйдя в них с головой, Некта
рус занимался обществом Шосса, занимая того рассказами о своих
опытах и теориях и, как ему думалось, ловко ввязывая того в раз
говор о нем самом. Впрочем, Шосс на самом деле мог позволить
себе рассказать о тех местах, в которых он бывал, и присовоку
пить к этому парочку увлекательных и безобидных историй о сво
