125
мог точно сказать себе, что осмотренный объект или участок ниче
го секретного в себе не содержит. К тому времени, как наступил
вечер он совершенно вымотался от этих поисков, в результате ко
торых он не продвинулся ни на шаг.
За то множество часов, что он провел в заброшенных покоях,
он еще несколько раз слышал странные цокающие звуки, причем
ему казалось, что иной раз эти звуки раздавались далеко, а иной
раз совсем близко, и шли откуда то из толщи стены, но каждый
раз он так и не успевал определить их направление. Потом его по
иски были прерваны голосом старика Хасана, который неуверенно
звал его откуда то издали.
— Сафар, ты здесь? Сафар?
— Да, я здесь, — отозвался Шосс, тщательно отряхиваясь и идя в
сторону зовущего его старика.
Дойдя до последнего поворота, Шосс повернул за угол и увидел
сторожа, который, вытянув шею, робко и с явной боязнью всмат
ривался из за входной двери в глубины заброшенных покоев. Ко
гда он увидел Шосса, по его лицу разлилось явное облегчение.
— Что нибудь случилось? — спросил Шосс.
— Нет нет, все в порядке, — с усилием улыбнулся старик. — Про
сто уже вечер, — он показал пальцем в окно. — Скоро начнет тем
неть.
— Ну, я конечно устал, но мог бы еще тут поторчать, — пожал пле
чами Шосс, выказывая подозрительное намерение вернуться об
ратно и продолжить поиски.
— Пойдем пойдем, — схватил его за руку старик Хасан. — Мы с
твоим молодым родственником приготовили отличный ужин. Чай
ник давно на огне, и наверное уже заходится свистом и паром.
Иди, отдохни, а я запру двери. Эти залы никуда от тебя не убегут!
Старик тянул его за руку с явной настойчивостью, продолжая
увещевать и рассказывать про пахучий плов, ароматный чай и
спокойный отдых у очага, и Шосс понял, что сторож не намерен
оставлять его здесь когда стемнеет, хотя и не говорит этого на
прямик. Решив не спорить со стариком, который и так обеспечил
ему практически беспрепятственное выполнение задачи, Шосс
решил, что отдых ему и впрямь не помешает, и позволил себя уго
ворить. Хасан мигом замкнул двери и быстро потащил своего гос
тя к выходу из дворца, пока тот, чего доброго, не передумал и не
заупрямился.
За неделю Шосс перерыл все заброшенные покои, но так и не
нашел чего нибудь мало мальски интересного. Каждый вечер его,
измазанного пылью и паутиной, забирал старик сторож, тщатель
но запирая за ним дверь, и с каждым новым днем Шосс все боль
