449
ла и не торчала днями напролет в Аберидже. Имелись у нее и дру-
гие дела. От воспитателей и нянек в силу возраста она избавилась,
но учителя никуда не делись. Сменялись лишь науки. Принцесса,
положа руку на сердце, отлично игнорировала бы и их, но под
влиянием Илианы стоически терпела казавшихся ей до невозмож-
ности скучными профессоров и худо-бедно материал все-таки ус-
ваивала. Она, конечно, то и дело срывала занятия, вольно перено-
сила их дни, часы, и порой сбегала прямо во время учебного про-
цесса, но дело все-таки двигалось. Назвать ее неучем не повернул-
ся бы язык даже у самого прожженного скептика. Ад-Сейдин в
письмах к дочери хвалил ее успехи, но даже не подозревал кому
именно та была им обязана. Это Илиана мягко внушила подруге,
что необразованная принцесса вряд ли сможет принимать дея-
тельное участие в государственных делах, если останется невежей,
умеющей лишь писать и считать. Талара, мечтавшая о преобразо-
ваниях в стране, нашла аргумент довольно весомым, и скрепя
сердце позволяла вбивать себе в голову знания столько, сколько
это было вообще возможно с ее непоседливой натурой. Хан, не
слишком приветствовавший женское образование, делал для Та-
лары исключение, доступное лишь немногим избранным. Послед-
нее, кстати, лишь усиливало слухи что он задумал приблизить дочь
к себе в качестве помощника.
Бэйлу такое положение вещей тоже нравилось. Принцесса
была хоть чем-то занята, и у нее оставалось меньше времени ки-
даться то в жар, то в холод в связи с томившей их неизвестностью
касательно судьбы Илианы. Расчет самого гладиатора изначально
был прост: он ожидал ответа от Сирелины, хотя понятия не имел
как его получит в нынешних обстоятельствах. Если кто и сможет
помочь, то это чародейка. Талара же при всей силе своей власти
этой же властью и связана. Конечно, будь она самим ханом, то
вопрос с колдуном разрешился бы довольно быстро. Увы, пока Де-
гонис работал в интересах ее отца, без веских улик он был прак-
тически недосягаем. А как раз улик-то у Бэйла с Таларой и не
имелось. Впрочем, возможности принцессы тоже отнюдь не лиш-
ни, и она порой находила им вполне достойное применение.
— Держи, — сказала она вечером Фаризе, протягивая какой-то
свиток с красной печатью.
— Что это? — удивленно спросила та.
— Мое официальное разрешение на ваше проживание в Аберид-
же, — сообщила Талара. — На нем моя личная печать. В случае че-
го никто не осмелится тронуть вас здесь, не известив визиря. А
тот сначала свяжется со мной.
Фариза, всерьез тронутая подобным поступком, от имени всех ре-
